Фата Моргана. Зов далеких планет

— Значит, бифштекс, да? Последний бифштекс я ел на Денебе V, и тоже неплохой.

— Денеб V, — медленно произнес Марк. — Так что же там случилось, капитан?

Марбэш хмыкнул и начал рисовать на меню каракули. Он нарисовал окружность, спираль, еще одну окружность. Он был либо глухим, либо не хотел отвечать на вопрос, а Марк знал, что глухим он не был.

— Бактерии? — Сьюзен изо всех сил старалась помочь. — Эпидемия, с которой они не смогли справиться?

— Разве я был бы здесь, если бы случилась эпидемия? — Марбэш смотрел на нее из-под бровей. — Эпидемии не было.

— Вы уверены? — Сьюзен использовала все свое обаяние. — Я хочу сказать, разве не могли выжившие побояться сказать вам из страха, что вы оставите их?

— У них было четыре врача и оборудование на целый госпиталь, — ровно сказал Марбэш. — На борту моего корабля было три врача и все, что нужно для анализа на болезнетворные бактерии. В любом случае, первый исследовательский корабль признал планету чистой. Так что бактерии — не ответ.

Он поднял голову при возвращении официанта с закрытыми блюдами, и Марк отложил обсуждение. У Марбэша был ответ или часть ответа, почему все дальние колонии терпели поражение или были на пути к поражению. Джелкс, с его обычным упрямством, возможно, даже не читал доклад капитана. Он не считал его чего-либо стоящим, и отправил налево гнить в какой-нибудь забытой папке. Марк, теперь его интерес стал чисто личным, хотел выяснить как можно больше и как можно быстрее. Марбэш мог рассказать ему больше, чем любой доклад.

Если только захочет.

Воздушная полиция засекла его, как только сумерки спустились на города. Фрэнк выругался, когда летящая платформа ринулась на него, ее световые сигналы приказывали остановиться и зависнуть в воздухе. Он проигнорировал их, его глаза рассматривали рабочую сеть огней и черноту внизу.

Он не очень рассчитывал, что сможет удрать, но пока время шло, он начал надеяться. На своем подъемнике он взлетел быстро и далеко, чувствуя, что раздражение и отчаяние уходят, когда он парит высоко над городом. Он даже рискнул сойти с колеоптерной линии, отправился далеко на север, где приземлился, поел, заправил машину и немного побродил по улицам. Теперь он возвращался, и полиция, очевидно, подкараулила его. Насилие, вполне терпимое, когда дело ограничивалось людьми с низкими доходами, встречало резкое осуждение в применении к элите.

Воздушная полиция подошла ближе, от их громкоговорителей сотрясался воздух.

— Ты, на красном подъемнике! Зависнуть на месте!

— Пошли к черту! — Фрэнк сомневался, что они его услышат, но этот вызов был его личным пинком властям. Он направил свой вес против ведущего рельса, и маленькая машина скользнула в сторону и вниз по направлению к освещенной террасе. За ним помчалась летающая платформа, — ее сигнальные огни горели, громкоговоритель разносил команды:

— Зависнуть, или мы будем стрелять!

Фрэнк знал, что это блеф. Находясь над городом, неразумно стрелять с неба вниз в колеоптер. Человеческое тело могло натворить много бед, свалившись с высоты в несколько сот футов, не говоря уже о крушении самого колеоптера. Но полиция не полагалась на одни угрозы. Громкоговоритель смолк, когда платформа с шумом работающих винтов двинулась вперед. Она летела точно над Фрэнком, потом бросилась на него вниз.

Крошечный подъемник, предназначенный, чтобы переносить груз не больше человеческого тела, наклонился и взбрыкнул, когда столб воздуха стал давить сверху вниз. В отчаянии Фрэнк ускорил обороты своих моторов, но их мощность была слабой по сравнению с мощностью платформы. Как ночная бабочка от давления невидимого пальца, колеоптер опустился на улицу.

Гнев заставил Фрэнка пойти на самоубийственный риск. Его машина была ни чем иным, как круглым крылом, окруженным противопоставленными лопастями, опирающимися на воздушный столб. Направление полета определялось весом тела, скорость — обычным контролем. Используемый с осторожностью, колеоптер был надежен, как старомодный велосипед. Но Фрэнк послал все благоразумие к черту.

Машина наклонилась, когда он направил свой вес в сторону. На минутку толчок сверху не встретил сопротивление толчка снизу, и с тошнотворным чувством он стал падать по направлению к городу. В неистовстве он швырнул свой вес в противоположную сторону, ухитрившись восстановить равновесие как раз вовремя, потом, до того как летающая платформа сумела догнать его, тяжело опустил подъемник на террасу. Он заглушил двигатель и был внутри здания раньше, чем смогла приземлиться воздушная полиция.

Здание было центром развлечения, высоким, со многими комнатами, заполненными барами, танцевальными площадками, три-дис, игральными автоматами и людьми, ищущими развлечений. Каждый этаж имел свой собственный турникет, и Фрэнк вспотел, просовывая монеты в щель у барьера, чтобы он щелкнул, когда Фрэнк пройдет в коридор. Человек, одетый в клоунскую одежду, схватил Фрэнка за руку и что-то закричал насчет цирка. Фрэнк вырвался. Он хотел выпить рюмку—две и побыстрее.