Фата-Моргана № 1

— Сущность вашей апелляции состоит в том, что вы исповедуетесь под присягой. Вы должны рассказать суду обо всех деталях вашего преступления. Ваш рассказ суд сравнит с показаниями, данными под присягой свидетелями обвинения, и если они в чем-то не совпадут, вам будет устроен перекрестный допрос. Если суд не будет удовлетворен аутентичностью исповеди, ваша апелляция будет отклонена. Вопросы есть?

— Сэр… как подробно следует рассказывать?

— Ваш рассказ должен быть полным, вплоть до самой последней мелочи. Каждая ваша мысль, каждое движение и желание ценны для исповеди. Вы должны описать поминутно все пережитые вами ощущения, и как вы на них реагировали. Не опускайте ничего, каким бы незначительным это ни казалось. Начинайте.

Защитник сел в свое кресло.

Все с нетерпением приготовились слушать. Мадам Л. вздохнула и начала перечислять свои преступления:

Вот когда началось насилие.

Пер. с англ. Р. Галимова

Роджер Желязны ДЕВА И ЧУДОВИЩЕ

Время было тревожное, ибо снова пришла пора выбора. Старейшины сказали свое слово, и жертва была избрана, несмотря на возражения самого старшего из них, Руиллика.

— Недостойно раз за разом склонять свои головы, — протестовал он.

Ему даже не ответили. Юную девственницу отвели в темную пещеру и накормили сонными листьями.

Руиллик был недоволен.

— Это неправильно, — твердил он. — И несправедливо.

— Так делали всегда, — ответили ему, — каждой весной и каждой осенью.

Все тревожно поглядывали на небо, которое уже начало светлеть — близилось утро.

И Бог уже слышался в лесу.

— Пора уходить, — сказали старейшины.

— А вам никогда не приходило в голову остаться и посмотреть, что делает Бог-Чудовище? — с горечью в голосе спросил Руиллик.

— Не кощунствуй! Пошли отсюда.

Руиллик поплелся следом за прочими.

— Нас все меньше с каждым годом, — бурчал он. — Придет день, когда нам некого будет принести в жертву.

— В тот день все мы погибнем, — ответили ему.

— Так зачем же тянуть? — спросил он. — Не лучше ли сразиться сейчас, чем ждать, когда мы перемрем?

Старейшины только покачали головами — как всегда, век за веком. Они почитали возраст Руиллика, но мнения его не разделяли. Один раз они оглянулись и увидели озаренного солнечными лучами Бога с копьем наперевес, на белоснежном скакуне. В сырой туманной пещере девственница в ужасе забила хвостом, глаза ее едва не вылезли из-под чешуйчатых век. Она почувствовала Бога, и пещера огласилась глухим ревом.

Старейшины, больше не оборачиваясь, продолжали свой путь.

На опушке леса Руиллик остановился и поднял костлявую лапу к голове, словно пытаясь удержать какую-то мысль.

— Помнится, — сказал он, — раньше все было совсем по-другому.

Пер. с англ. С. Ирбисова

Айзек Азимов Я В МАРСОПОРТЕ БЕЗ ХИЛЬДЫ

Сначала все шло просто сказочно. Без всяких усилий, само собою. Вообще без моего участия. Я и пальцем не шевельнул удача сама плыла в руки. Тут-то я и должен был почуять, что добром это не кончится!

Был первый день моего отпуска. Месяц работы — месяц отдыха: все как положено в Галактической Безопасности. И этот месяц отдыха как всегда начинался тремя днями в Марсопорте. А уж потом была Земля.

Обычно Хильда (благослови ее бог, она лучшая из всех жен на свете) уже дожидалась меня, и мы славно проводили время, такая миленькая маленькая прелюдия к отпуску. Все дело лишь в том, что Марсопорт — самое буйное местечко во всей Системе, и для миленькой маленькой прелюдии не совсем подходит. Только как втолковать это Хильде?

На этот раз моя теща (боже, если уж без этого никак не обойтись, благослови и ее) заболела за пару дней до моего прилета на Марс, и в ночь перед посадкой я получил от Хильды космограмму, что она останется на Земле подле своей мамочки и меня не встретит.

Я послал ответ, полный сожалений, любви и озабоченности здоровьем ее обожаемой мамаши, а когда спустился с трапа, оказался…

Я ОКАЗАЛСЯ В МАРСОПОРТЕ БЕЗ ХИЛЬДЫ!

Это еще не все, как вы понимаете. Что-то вроде рамы без картины или женского скелета. В раму просятся линии и краски, на скелет — соблазнительная плоть.

И тогда я решил позвонить Флоре — той самой Флоре, о которой у меня сохранилось несколько замечательных воспоминаний.

Решил — и рванул к ближайшему видеофону (к чертям экономию, полный вперед!)

Я прикинул шансы. Десять против одного, что ее не окажется дома, что она занята и отключила аппарат или что она, скажем, вообще умерла.

Но видеофон был включен, она была дома и — о, Великая Галактика! — до того жива, что дух захватывало.

Она была бесподобна. Ни время, ни привычка над дивной новизной ее не властны, как кто-то когда-то сказал.

Уж не знаю, искренним ли был ее восторг, но, увидев меня, она так и взвизгнула:

— Макс! Сколько лет!

— Много, Флора, много. Но это я, и у меня вопрос — к тебе можно? Я в Марсопорте… и, представь себе, без Хильды!

— Вот это да! Приезжай!

Я ошалело вытаращился на экран. Это уж слишком. Понимаете, Флора пользовалась сногсшибательным успехом и всегда была занята.

— Ты что… свободна?