Фасс! О юных собаководах

Рэкс сорвался с места. Вдруг вырвалось пламя и преградило ему дорогу. Рэкс остановился и недоуменно посмотрел на Бориса.

«Вперед, Рэксик, вперед, пост!»

Услышав повторную команду, Рэкс бросился вперед. Он несся мимо спешивших на пожар людей. Вдруг Рэкс взвизгнул. Метко брошенный камень больно ударил его в бок.

— Вот черти! — не удержался кто-то из слушателей.

— Да, ребята, в Рэкса бросили камень — ведь интересно попасть в бегущую собаку. И не один камень, а целый град посыпался на него. «Улю-лю, держи его!» кричали хулиганы. Борис видел все это, но помочь другу ничем не мог.

Рэкс кинулся в сторону, и у него сразу задымилась шерсть. Он продолжал, делая большие скачки, бежать по горящему торфу. По дорожке бежать он не мог: его встречали гиканьем, свистом и камнями. Ведь люди не знали, что он нес донесение. Для них это была просто собака. Вот Рэкс сделал большой скачок и провалился передними лапами в горящую яму.

— Ой! — вздрогнули слушатели.

— Рэкс собрал все силы и оттолкнулся задними лапами. Перевернувшись через голову, он упал в карьер с водой. Вода сразу принесла ему облегчение. Карьер был неширокий, и Рэкс подплыл к другому берегу. Но выбраться было не так просто. На обожженных лапах вздулись пузыри. Рэкс цеплялся за уступы и со стоном падал обратно в воду. Наконец, ухватившись зубами, он выбрался и снова побежал, сильно хромая. Он бежал недолго. От боли он обессилел и упал. Жалобно скуля, полизывая лапы, он продолжал ползти на животе. Вот он почти у поселка. Каждое движение причиняло ему отчаянную боль.

Его заметили часовые. Но это были не очень умные парни. «Волк, волк!» закричал один из них. «Не волк, а собака, да еще бешеная, — догадался другой. — Стреляй, ребята, а то она нас всех перегрызет».

Рэкс приподнялся и пополз на передних лапах. Это еще больше напугало парней. «Совсем бешеная!» И один из них вскинул винтовку. Хорошо, что в этот момент подошел старший, который знал Рэкса. Он успел под руку толкнуть стрелявшего, и тот промахнулся. «Обалдели вы, что ли? — набросился он на них. — Это же начальников Рэкс».

Парни были смущены. «А ведь верно, Рэкс. Гляди, опять упал, что это с ним? Беги, доложи начальнику».

Но отец Бори сам уже подошел к ним.

«Почему стреляли?» спросил он.

«Да вот там, на поле, ваш Рэкс лежит и не двигается, а то бежал — может, подох?»

Борин отец бросился к Рэксу. Осматривая его, он увидел записку…

Вода и люди были сейчас же посланы.

Ну, вот и все, — закончила Лана.

— Ну, а Рэкс как, выздоровел?

— Выздоровел, только на лапах у него остались шрамы и почти не росла шерсть. Боря потом скоро уехал из Шатуры, и я больше о нем ничего не знаю. Но собак с тех пор очень полюбила…

— А почему в газетах о нем ничего не писали?

— А как же пожар?

— Из Москвы приехал целый полк саперов, и в два дня ликвидировали весь пожар, а газеты я тогда еще не читала, и не знаю, писали или нет.

Ребята долго не могли успокоиться после рассказа Ланы, и председателю пришлось призвать к порядку, чтобы вынести постановление общего собрания. Оно гласило:

«Заслушав доклад Ланы и ее рассказ о служебных собаках, зная, какую пользу они вообще приносят, а особенно во время войны, просить клуб собаководства взять шефство над нашим селом, дать на воспитание щенят и просить помочь построить питомник. Просить районный совет Осоавиахима прислать нам специального инструктора».

Новые собаководы

Ребята целые дни проводили вместе. Начальник лагеря разрешал Лане не бывать днем в лагере, да и Трос уехал в Москву, а без собак Лана не могла и дня прожить. Только Димина тетя никак не могла поладить со щенками и постоянно ворчала и чем-то была недовольна. Каждый раз, подходя к калитке дачи, Лана готовилась опять и опять защищать своих друзей.

— Чем больше собака в движении, чем больше она на воздухе, тем она крепче и выносливее, но это совсем не значит, что щенка надо на воздухе привязать и пусть сидит на цепи. От этого у него будет рахит, он плохо будет развиваться и вырастет никуда негодной собакой. Это я твердо знаю, — закончила Лана один из своих бесконечных споров с тетей Димы, которая все время настаивала, чтобы Шустрого и Тайму держали на привязи.

— Тогда приучите их не лазить на цветы, не бегать по огурцам и не кусаться! — возмущенно проговорила тетя.

— Да когда же они тебя кусали? — удивились мальчики.

— А вот бегает, играет, а потом подбежит и за руку хватает.

— А ты шлепни ее по носу и скажи «фу» — это прекрасно помогает.

— Только добавь, Дима, — поправила Лана, — что «фу» должно быть не крикливое, а спокойное, с ноткой угрозы.

— Вот именно — за интонацией следить, больше мне делать нечего.