Фархад и Ширин

Хосров и Низами — слоны, но нам
Предстал Джами, подобный ста слонам.

Вино любви он пьет и меж людьми
Прославился, как Зиндепиль, Джами.[4]

Вином единства также опьянен
И прозван Зиндепиль-Хазратом он.

Он чашу неба выпил бы до дна,
Будь чашею познания она.

Плоть в духе утопив, Джами велик, —
Скажи, что он великий материк.[5]

Нет, — целый мир! Но как вообразить,
Что точка может мир в себе носить?

Он макрокосмом, а не миром стал!
Для двух миров Джами кумиром стал.[6]

В убогий плащ дервиша он одет,
Но богача такого в мире нет.

Бушующее море мысли в нем.
А жемчуга ты и не числи в нем!

Жемчужин столько, сколько скажет слов.
В каком же море столь богат улов?

Дивись его словам, его делам:
Смотри — возник из пенных волн калам!

Тростник морской! Тут чудо не одно:
Что сахар в тростнике — не мудрено,

Но чтоб ронял жемчужины тростник,[7]
Таких чудес один Джами достиг!..

Я, Навои, навек слуга Джами.
Дай сахар мне, дай жемчуга Джами:

Тем сахаром уста я услащу,
Тот жемчуг в самом сердце помещу.

* * *

Эй, кравчий! Понимай слова гуляк![8]
Пусть первым пьет Джами — глава гуляк!

Пусть небо превратится в пиалу —
Я буду пить и петь Джами хвалу!

ПОЯСНЕНИЕ К ПОЭМЕ