Фараон (ЛП)

Этого было достаточно для их беспокойства в настоящее время, поэтому я не стал указывать на возможность того, что Панмаси не направится прямо к устью Нила. Он мог бы устроить так, чтобы колесницы ждали его в одном из многочисленных крошечных портов на североафриканском побережье, чтобы доставить его и его пленника по суше в Луксор. Как только Панмаси войдет в реку Нил или даже на территорию Египта, он окажется вне пределов нашей досягаемости.

- Гуротас прав, - сказал я со всей силой, на которую был способен. - Каждое мгновение драгоценно. Мы должны немедленно отправиться в порт-Гитион. Мы должны выйти в море и попытаться уловить запах Панмаси, прежде чем он исчезнет.’

Несмотря на мою браваду, темнота безлунной ночи мешала нам, и было уже далеко за полночь, когда мы достигли гавани.

Пока Рамсес, Гуротас и Гуи с отчаянной поспешностью готовили свои корабли к выходу в море, мне было поручено отправиться в цитадель и сообщить Техути и Бекате о потери их детей. Вероятно, с моей стороны было бы нехорошо предположить, что ни Гуротас, ни Гуи не имели мужества сделать это самим. Однако к этому времени я уже привык к ужасам, которым подвергались все мы.

Я отправился первым, чтобы доставить изуродованный труп Пальмиса к Бекате. Когда служанки подняли ее с постели, я обнял ее и попытался объяснить ей ужасную судьбу, постигшую ее младшего сына. Я думаю, она все еще была одурманена вином, которое выпила раньше. Она продолжала уверять меня, что Пальмис отобедал и уже спит в своей постели.

Я осторожно провел ее в прихожую, где мои люди уложили его. Несмотря на все мои усилия скрыть его раны – смыть кровь с лица и расчесать волосы, затем закрыть веки пустых глазниц и перевязать выпотрошенный живот – он все еще представлял собой ужасное зрелище для любой матери. Она отпрянула от него и на несколько мгновений прижалась ко мне, а затем бросилась на его тело, плача и дрожа от отчаяния.

Через некоторое время мне удалось уговорить Бекату выпить мощное успокоительное, которое я приготовил из своей аптечки, и подождать вместе с ней, пока оно подействует. Затем я позвал одного из ее сыновей, чтобы он взял на себя заботу о ней, и отправился на поиски Техути.

Для меня это было еще более мучительно, чем выражение горя ее младшей сестры.

Я отослал ее служанок подождать в одной из внешних комнат, а сам прошел в ее спальню. Она спала поверх одеяла, лежа на спине в ночной рубашке до щиколоток. Ее прекрасные длинные волосы были зачесаны назад и сияли, как снег на вершинах Тайгета, в свете луны, внезапно хлынувшем в высокие окна. Она снова стала похожа на молодую девушку. Я лег рядом с ней и обнял ее.

- Таита! - прошептала она, не открывая глаз. ‘Я знаю, что это ты. Ты всегда так хорошо пахнешь.’

‘Ты прав, Техути. Это я".

‘Я так боюсь, - сказала она. ‘Мне приснился ужасный сон.’

- Ты должна быть храброй, Техути, такой же храброй, как всегда.’

Она перевернулась в моих руках лицом ко мне. ‘У тебя для меня печальные новости, и я это чувствую. Это ведь Серрена, не так ли?’

‘Мне так жаль, моя дорогая. - Я поперхнулся словами.

- Скажи мне, Таита. Не пытайся отгородить меня от правды.’

Она слушала меня в жалком молчании, бледная, с каменными глазами, освещенная ночником, который держала зажженным, чтобы отпугнуть домовых. Когда я замопчал, она тихо спросила меня: "Ты говоришь, что это сделал Аттерик?’

‘Это может быть только он.’

- Он причинит ей боль?’

- Нет! - Мой голос повысился в яростном отрицании, чтобы скрыть неуверенность. Аттерик сошел с ума. Он действовал и думал не так, как другие люди. ‘Она не имеет для него никакой ценности, если ее убьют или изувечат.- Говоря это, я скрестил пальцы левой руки. Я не хотел раздражать богов, делая поспешные заявления.

- Ты найдешь мою малышку и вернешь ее мне, Тата?’

- Да, Техути. Ты же знаешь, что так и будет.’

- Спасибо, - прошептала она. ‘Тебе лучше уйти сейчас, пока я не выставила себя полной идиоткой.’

‘Ты самая храбрая женщина из всех, кого я знаю.’

- Я понадоблюсь Бекате. Я должен пойти к ней.- Она поцеловала меня. Затем она встала, накинула плащ, лежавший на столике у кровати, и с достоинством вышла из комнаты. Но когда она закрыла за собой дверь, мне показалось, что я слышу приглушенное рыдание; впрочем, меня можно было принять за Техути, которая не очень-то любила плакать.

Верхний край Солнца уже скрылся за горизонтом, когда я наконец добрался до Порт-Гитиона. Я обнаружил, что Гуротас находится на борту своего флагмана в гавани, и когда я тоже поднялся на борт, чтобы доложить ему, он как раз заканчивал совещание с шестнадцатью мелкими вождями альянса. Все они подтвердили свои клятвы и обязательства перед ним - оскорбление одного - оскорбление всех.