Фараон – 4. Царь поневоле. Том 2

Меня, конечно, кроме опциона вряд ли кто услышал, но ему этого хватило, чтобы ещё раз засвистеть другой трелью и в сторону рядов щитов, которые стояли напротив нас, ощетинившись копьями, полетели тяжёлые пилумы. Втыкаясь, они либо пробивали их и владельца за ним, либо просто застревали. Длинное шило, сгибаясь под своим весом, утаскивало щит владельца вниз и щитом практически невозможно было дальше действовать.

Вторая партия пилумов, уже без моего участия улетела вперед и первый ряд врага лишился всей защиты. Пока они перестраивались, доставая из других рядов щиты, в проём уже хлынули когорты, закидывая всех пилумами и доставая гладиусы, чтобы резко сблизиться с деморализованным подобной силовой атакой врагом. Видя, что один из центурионов приказывает иудеям не мешаться и разобрать баррикаду вместе с остатками камней, которые мешали пройти большему количеству легионеров, я почувствовал, как у меня ноет спина, грудь и плечи. В походе было некогда и негде тренироваться, так что я сегодня очень много стрелял и бросал, и это я сразу почувствовал, как только адреналин стал уходить из крови.

Я покрутил головой, ища глазами опциона, который за время штурма сместился от меня левее и показал ему пять пальцев, покрутив рукой. Тут же раздался свист, пошла ротация рядов и меня вынесло вместе с Хопи и опционом в задние ряды, а затем и вовсе из строя. Тут же меня окружили сотни личной охраны, с беспокойством посматривая на меня. Пока я восстанавливал дыхание, к нам подъехала колесница с Тушратта, а затем и все гонцы и горнисты, что всегда меня сопровождали. Проигнорировав протянутую руку, я поднялся на колесницу, повысив себе обзор и сразу посмотрел в сторону провала, куда вливалось всё больше и больше когорт.

— Надо будет этот момент предусмотреть в следующий раз, — сказал я сам для себя, но Хопи, стоявший рядом с колесницей, задумчиво покивал.

— Если бы не Его величество, у нас были бы проблемы, — согласился он со мной, — узкий проход легко перегородить.

Смотря за тем, как защитников на стенах становится всё меньше, а вскоре и вовсе там появились знакомые, сверкающие на солнце бронзовые шлемы и пехота внизу встретила их появление радостными криками. Остатки лучников были быстро сброшены вниз, в прямом смысле этого слова и атакующим снизу больше ничего не угрожало.

Ко мне подъехал весь чёрный от дыма и копоти Иамунеджех.

— Отличная работа, — поприветствовал его я, — мы набираем всё больший опыт в копании земли.

Он скривился, словно съел лимон целиком.

— Я бы с радостью мой царь, делал бы всё по старинке. Пришли, окружили город второй стеной и стояли бы полгода неспешно, пока нам не открыли бы ворота сами от голода. Куча свободного времени, можно пограбить поселения, поместья зажиточных людей. Красота!

Я улыбнулся.

— Сколько за это время потратится денег на содержание войска? И есть ли уверенность, что город сдастся?

Он невозмутимо пожал плечами.

— В любом плане есть минусы, мой царь.

— Ну пока наши планы, дают нам возможность захватывать города, — заключил я, — едем ближе? Я вижу, что разбили ворота.

— С радостью провожу царя в его новый город, — склонил он голову.

Тушратта развернул колесницу и мы неспешно покатили туда, где таран закончил свою работу и легионеры доломали остатки ворот, позволяя и с этой стороны войти в город. Сверху в них никто больше не стрелял, но нельзя было сказать, что здесь было совсем безопасно, так что сначала всё осмотрела моя охрана и только потом внутрь въехал я. Знакомые виды, повторяющиеся в каждом городе уже не могли привлечь или заинтересовать меня, а потому не обращая на громкие крики и тяжёлые удары, когда выбивали очередную дверь в чьём-то доме, я доехал до высокого и большого здания, которое явно выполняло функции магистрата. Здесь трупов привычно было больше всего, как военных, так и хорошо одетых гражданских.

— Город взят мой царь, — через череду докладов о взятии районов, наконец услышал я общий доклад и стали появляться центурионы в окружении своих солдат.

— Нашли что-нибудь интересное? — поинтересовался я.

— Один из опционов пехоты при штурме заметил, как один из богато одетых людей, прячет вот эту шкатулку, он принёс её мне и я обнаружил, что это переписка иевусеев с иудеями и амореями мой царь, — доложил Хопи, когда легионеры вытащили из здания за одежды трёх человек и небольшую шкатулку, — мой переводчик знает только один язык, но то, что он сказал мне, точно будет интересно и Его величеству.

— Тогда всех в лагерь, найдём переводчиков, ознакомимся со всеми письмами, — заключил я, — сокровищница?

— Пустая мой царь, — с сожалением сообщил другой центурион, — сейчас пытаем всех, кого нашли рядом, чтобы узнать, где их и наше золото, что мы отдали им перед штурмом.

— Хорошо, если найдёте, пришлёшь гонца, — согласился я, — я возвращаюсь в лагерь.