Фараон

Клеопатре VII, царице Египта, от Аммония, из Рима.

Мое дорогое величество!

Я пишу, дабы сообщить тебе, что, отослав это письмо, я отплываю из Рима. Много лет я служил твоему царству, сперва твоему отцу, а затем тебе. Хотя я вполне успешно вел торговлю, многим здесь известно об истинном роде моих занятий. А тем, кто служит царице Египта, ныне небезопасно находиться на римской земле.

И потому я, с позволения твоего величества, — ибо я настолько уверен в том, что получу его, что покидаю Рим сегодня же, — отплыву в Пирей, дабы совершить путешествие в Элевсин и вновь принять участие в мистериях; а затем отправлюсь в свой уединенный приют, в оливковую рощу неподалеку от Афин. Я буду не одинок: там проживает тесть Архимеда. Архимед наконец-то женился на красавице-гречанке, которой еще нет и двадцати. Когда он входит в комнату, она всякий раз встречает его так, словно он — герой, вернувшийся из-под Трои. Я уверен, что у них народится множество прекрасных детей, которые будут сидеть у меня на коленях, скрашивая мою старость, как некогда сидела ты, когда была совсем еще малышкой.

Государыня, мне семьдесят лет. Я все еще толст, здоров и наслаждаюсь радостями жизни, как могу, — но слишком скоро стану старым, слепым и сгорбленным. Мне хочется верить, что я хорошо служил тебе. Мы с Архимедом клялись до последнего дыхания защищать тебя. Однако сейчас ты находишься под покровительством великого Марка Антония. Теперь, когда у тебя в мужьях и союзниках такой человек, командующий стотысячной армией, чем тебе могут быть полезны два несчастных грека, один стареющий, а другой — достигший середины жизни и стремящийся к покою? И все же, если ты пожелаешь что-либо поручить нам, мы к твоим услугам.

После всех тех тайных способов, которыми мы пользовались для переписки столько лет, я вынужден просить тебя связываться со мною более обычными методами. Меня можно найти в поместье Демосфена из Браврона, этого священного города, основанного детьми Ореста. Я буду поглощать оливки, пить вино и греться на солнышке в обществе юных девушек — здесь их всех зовут Ифигениями — и не беспокоиться ни о чем, кроме собственного здоровья. Во всяком случае, так мне обещал Архимед.

От души надеюсь еще свидеться с тобою прежде, чем тебе доведется взглянуть на пламя моего погребального костра. Я принесу в Элевсине жертву от твоего имени.

Всегда твой покорный слуга и родич,

Аммоний.

ЭФЕС Восемнадцатый год царствования Клеопатры

— Новый Дионис! — восклицали собравшиеся в порту жители Эфеса, выкрикивая божественное прозвище Антония, когда он появился на носу «Антонии».