Фантом пересмешницы (СИ)

Люси Грей идет к домику у озера, раздвигая руками ветки кустов. Голова все еще кружится, но мысли в ней находятся ясные. Она не ошиблась ни в чем. Ни в Сеяне, ни в самом Кориолане, ни в его мотивах, ни в его поступках.

Только в одном ошиблась. В себе.

Люси Грей ловит себя на мысли, что манипуляции она проводила просто превосходные, только не учла всего одну, крошечную деталь. Кориолан умен. Он умнее всех их вместе взятых, и это чуть было ее не погубило.

Дверь в дом поддается не сразу, приходится приложить остатки усилий, чтобы войти внутрь. Внутри пахнет сгоревшей едой. Рот непроизвольно наполняется слюной, потому что она не ела почти два дня. Люси Грей подбегает к печи и, схватив первую попавшуюся в мешке вещицу, открывает дверцу.

Густой дым кубарем вываливается наружу, отчего девушка закашливается и машет перед лицом руками, глаза слезятся от едкого дыма. Угли едва тлеют, однако внутри и правда что-то лежит. Рыба!

Не уголек, к счастью, так что можно что-то найти съестное, если попытаться. Должно быть, Кориолан отправил рыбу в печь прежде, чем понял, что происходит. Люси оставляет рыбу на полу и бросает рядом вещь, которой оттуда ее доставала. Что делать дальше?

Она вздыхает и на мгновение закрывает глаза, опустив пальцы на виски и нажав на них с такой силой, чтобы физическая боль быстрее возвращала способность мысль. Запахло мокрой землей и она открыла глаза.

Черные пальцы, забившиеся под ногти комья грязи, запекшаяся кровь на левой руке, разбитый затылок со спутавшимися, влажными от той же крови волосами.

— Озеро, — вслух сама себе начинает озвучивать действия Люси Грей. — Сначала озеро.

На другие мысли пока не хватает сил. Ей нужно многое обдумать, многое сделать, многое решить самой, но базовые потребности перевешивают всё прочее.

На ходу расстегнув молнию платья, абсолютно не стесняясь собственной наготы, угловатости не сформировавшегося до конца подросткового тела, ушибов, ссадин и, что самое главное, бесконечно льющего с неба дождя, Люси Грей скидывает обувь и входит в ледяную воду. Не успевая охнуть от холода, она ныряет на глубину, рассекая руками толщу воды. Уши закладывает, и ей невыносимо приятно.

Приятно, что она чувствует это. Вынырнув на поверхность, она отрывисто смеется и трет ладонями лицо. Жива. Она все еще была жива.

— Я жива, — повторяет она вслух и шлепает ладонями по воде. — Я жива!

Эхо подхватывают сойки, сидящие на ветках, и сквозь пелену дождя с дюжину птиц повторяют, как мантру, эту простую истину. Никто не заберет жизнь Люси Грей. Только Люси Грей способна забирать жизни других.

Если она и умрет, то случится это по ее воле и под ее музыку. И она это знает.

Она умывается, вымывает из-под ногтей грязь, отмывает ноги, распутывает кое-как волосы и промывает огнестрельное на плече. Потревожив лунку, рана снова начинает кровоточить. Лучше пусть промоется, а потом затянется снова.

Дождь постепенно начинает стихать, и Люси Грей понимает, что у нее не так много времени, чтобы подготовить к дальней дороге. Губы девушки синие, зубы стучат, ногу пару раз свело. Пошатываясь от холода, она выбегает на берег и, захватив платье с ботинками, вбегает в дом, плотно закрыв за собой дверь.

Тут же выхватив из поленницы пару дров, она закидывает их внутрь и старается растопить печь и у нее, к счастью, получается. Серые стены светлеют, постепенно становится теплее, Люси Грей отогревается и сохнет возле горячей печи, затем надевает на себя платье, снова разглаживая без надобности подол и садится перед печью, разворачивая рыбу.

В голове гудит пустота, в печи трещат поленья. Люси Грей снимает горелую чешую. На улице шумит дождь. С влажных волос падают капли. Тепло. Она монотонно пережевывает белое мясо, не чувствуя вкуса.

— Я не вернусь домой, — вслух произносит она едва возникшую мысль. — Мод Беж станет солисткой, на гитаре играть умеет, ансамбль не пропадет.

Она снова кладет в рот кусочек рыбы.

— В Двенадцатый нельзя, — снова вслух говорит она, — мэр только этого и ждет, чтобы за дочурку поквитаться.

Вздох.

— В Двенадцатом делать нечего, туда путь заказан, — качает она головой.

Люси Грей нужно идти дальше, потому что они существуют. Призраки существуют. Люси Грей должна стать призраком Двенадцатого дистрикта, совсем как в балладе. Призраком для своего ансамбля и призраком для Кориолана Сноу.

Девушка снова закладывает в рот кусочек и тщательно его пережевывает. Не скоро ей удастся полноценно поесть, нужно попытаться съесть как можно больше, несмотря на то, что кусок в горло не лезет.

На прочие мысли сил не хватает, Люси Грей встает на ноги, отряхивает руки, тушит огонь, не представляя, как дальше справится, имея в запасе ровно четыре спички, и перекладывает вещи в один вещмешок, забирая с собой пожитки еды, свитер и еще пару крайне важных вещей.

Люси Грей намеренно не выкладывает из вещмешка флягу Кориолана и берет ее с собой. Оставил он ее случайно или намеренно — ей все равно. Серебряная гравировка с буквой его фамилии приятно царапает кожу. Ей нужно, чтобы эта вещь была с ней.