Фантом

– Виолетта, – сказала Ира, когда Хори, наконец, вернул ее на место, – скажи Хори спасибо, и еще – мне очень понравилось с ним танцевать. (Это было не совсем правдой, но она поняла, что должна оказывать ответные знаки внимания, иначе останется в полной изоляции, учитывая, что Андрей исчез вместе с Лючией).

Виолетта перевела. Хори улыбнулся и погладил ее руку.

– Учи язык, – сказала Виолетта, – «спасибо» – «mulzumesc».

Ира постаралась запомнить это длинное слово, ведь пользоваться им можно постоянно.

Снова выпили, и так как все устали за день, веселье пошло на убыль. …И зачем, собственно, я сюда приехала? – подумала Ира, – кто мне будет здесь помогать, если даже Андрей занимается своей любовью?.. Попьем, поедим еще денек, и поедем обратно… А что делать? Рассказать все Виолетте?.. Это вариант – может, ее заинтересует судьба соотечественника… но все-таки неплохо бы сначала переговорить с Андреем. Он же обещал помочь. Он не Дима, он не может меня бросить…

Снова наполнили рюмки, но пить уже не хотелось. В голове и так шумело, однако Хори предложил тост за русскую гостью, и отказаться стало невозможно. Ира почувствовала, что от духоты и такого крепкого напитка ей сейчас станет дурно.

– Я выйду на улицу, – прошептала она Виолетте на ухо.

– Почему?

– Что-то меня мутит.

– Тебя проводить?

– Нет-нет, – поспешно воскликнула Ира – помня ее бесцеремонность, она подумала: …Не хватало еще, чтоб она стояла и смотрела, как я блюю!.. Ира нетвердо встала (Хори попытался подняться следом, но Виолетта удержала его); вышла в холл. Камин почти догорел, потому что никто не следил за ним. С трудом приоткрыла дверь на улицу, и сразу в лицо ударил свежий холодный воздух. Ира с жадностью вдохнула его – это было как раз то, чего ей сейчас не хватало. Высунулась наружу и дышала-дышала…

Ветер стих, и снег падал почти отвесно – падал так густо, что, казалось, вокруг нет ничего, кроме бесконечной череды белых хлопьев.

– Тебе надо помогать? – услышала она голос сзади.

– Нет, спасибо. Мне лучше, – вдруг Ира поняла, что голос не принадлежал Виолетте; обернулась – перед ней стояла Оана.

– Ты приехала, чтобы я тебе помогать, – произнесла она без вопросительных интонаций.

– Ты говоришь по-русски? – удивилась Ира.

– Я учила в школе.

– А разве у вас в школах учат русский?

– Раньше учили. Давно. Когда был СССР и Социалистическая Республика Румыния. Теперь нет… так чего ты хочешь от меня?

– От тебя?!.. Я не знаю, чего хочу от тебя, – Ира смотрела в глаза Оаны и не могла оторваться. Связующие нити становились все толще и прочнее, превращаясь в канаты, а хмель начал быстро выветриваться из головы.

– Хорошо, – сказала Оана, – ты рассказывать все мне завтра, – на ее лице появилась улыбка, и канаты, вроде, сразу ослабли, но не лопнули совсем – как хороший кучер, она на какое-то время дала лошади иллюзию свободы.

Оана повернулась и пошла под лестницу, где имелась еще одна дверь, которая вела в подсобные помещения. Ира осталась в одиночестве, приходя в себя. Фраза Андрея, что Оана «странная», ее больше не удивляла.

Озадаченная, она вернулась в бар. Виолетта с Джорджи беседовали у стойки; вновь появившиеся Андрей с Лючией сидели у стола, обнявшись, и ворковали, влюблено глядя друг на друга; Нику, не спеша, убирал грязную посуду, оставляя только рюмки и брынзу. Ира остановилась, не зная, к какой компании присоединиться, но Андрей сам махнул рукой, и она подошла. Села рядом.

– Как тебе здесь? Нравится?

– Нравится… – так как Лючия все равно не понимала по-русски, а Виолетта была далеко, Ира спросила открытым текстом, – Андрей, кто такая Оана?.. Кроме того, что жена Нику.

– А что случилось?

– Ничего, но, оказывается, она неплохо говорит по-русски.

– Да? Первый раз слышу.

– Но не это главное. Она сказала, что может мне помочь и что я приехала, именно, к ней.

– Возможно, – лицо Андрея сделалось серьезным, – о ней тут говорят разное…

Лючия недовольно поджала губы, видя, что они так долго разговаривают, ничего ей не объясняя. Заметив это, Андрей поцеловал ее в щеку, крепче прижал к себе и, как бы между прочим, закончил:

– Ир, я потом тебе расскажу. Не волнуйся, все хорошо.

Ира закурила и отошла, чтоб не мешать влюбленным; раздвинула на окне шторы. Сугроб лежал примерно на треть выше основания рамы. Такого количества снега она никогда не видела (слава богу, тот хоть почти перестал падать!). Тучи незаметно рассеялись. Над горами висела холодная стальная луна, и множество ярких, совсем не таких, какими видятся снизу, звезд. Деревья в матовом свете превратились в снежные холмы… Потрясающе красивое зрелище, но мертвое, и потому зловещее.