Фантастическое путешествие II

— Да я просто думаю, сколько времени нам понадобится, чтобы достигнуть ключевых точек мозга.

— Поверьте мне, — сердито сказала Баранова, — я тоже весьма заинтересована в этом, но ведь есть еще и артериальный поток крови, который доставит нас к нужной точке.

— Мы на месте. Видите? — воскликнул Дежнев.

Прямо перед ними, в свете прожектора, виднелся какой-то крут. Моррисон не сомневался, что это — основание иглы.

Из конца иглы они попадут прямо в ток крови Петра Шапирова и окажутся действительно внутри человеческого тела.

37.

— Наталья, мы слишком велики для того, чтобы пройти сквозь иглу, — сказал Моррисон. Он снова засомневался: опять пришла мысль, что весь эксперимент, возможно, провалится. Если минимизация не будет достаточной, чтобы преодолеть иглу, им придется подвергнуться деминимизации, и тогда со всем будет покончено.

Но выше этого, тщательно скрываемого, чувства было некое разочарование: зайти так далеко и вдруг отказаться от проникновения внутрь мозга человека и исследования его нервных клеток? Естественно, он не был ни отчаянным смельчаком, ни покорителем высот и поэтому мог отказаться от эксперимента — а он уже действительно был готов в ужасе повернуть назад — но, подвергнувшись минимизации, зайдя так далеко, преодолев столько препятствий, мог ли он не хотеть продолжения?

И над всеми его противоречивыми чувствами было реальное осознание, что эти люди не могли быть настолько глупы, чтобы иметь дело с кораблем, который не сможет миновать иглу. Невозможно было даже вообразить такое.

И Баранова, словно уловив его мысль, почти безразлично сказала:

— Да, конечно, сейчас мы еще слишком велики, но мы не останемся такими. В этом и заключается моя работа.

— Ваша? — озадаченно переспросил Моррисон.

— Конечно. Мы были уменьшены до теперешнего размера с помощью приборов центра. А теперь окончательная минимизация будет проведена мной.

Калныня пробормотала:

— И это одна из причин, по которой мы должны, насколько возможно, беречь наши микроплазменные двигатели.

Моррисон переводил взгляд то на одного собеседника, то на другого.

— У нас на борту действительно имеется достаточно энергии для продолжения минимизации? У меня сложилось впечатление, что большое количество энергии требуется для...

— Альберт, — перебила Баранова, — в том случае, если бы гравитация подверглась квантизации, нам понадобилось бы такое же огромное количество энергии, чтобы уменьшить массу наполовину, независимо от начального значения. Одинаковая энергия требуется для уменьшения в два раза массы мыши и массы слона. Но гравитация не подвержена квантизации, как не подвержено ей и уменьшение веса. Следовательно, энергия, необходимая для уменьшения массы, растет в зависимости от величины уменьшения. Сейчас наша масса настолько мала, что дальнейших затрат энергии потребуется совсем немного.

Моррисон возразил:

— Но до сих пор вы ни разу не уменьшали на такую величину тело размером с наш корабль. Вы занимаетесь экстраполяцией объектов совсем другого масштаба. («Они не с ребенком разговаривают, — сердито подумал он, — я такой же, как они».)

— Да, — согласилась Баранова. — Но мы надеемся, что экстраполяция пройдет, как обычно, без неожиданных сюрпризов. В любом случае, мы живем во Вселенной, которая постоянно преподносит нам неожиданности. И ничего с этим не поделаешь.

— Но если что-то пойдет не так, все мы погибнем.

— А вы не знали этого? — спокойно спросила Баранова. — Вы решились испытать все трудности нашего фантастического путешествия только для того, чтобы почувствовать удовольствие от их преодоления? Не только мы вовлечены в это. Если что-нибудь случится и энергия минимизации будет освобождена, она уничтожит не только нас, она может в какой-то мере повредить Гроту. Уверена, что большинство из тех, кто не подвергался минимизации, сейчас с замиранием сердца думают: а уцелеем ли мы при взрыве? Видите, Альберт, даже те, кто не подвергается риску минимизации, в безопасности не находятся.

Дежнев повернулся к ним и скривился в усмешке. Моррисон заметил, что один из верхних коренных зубов был вставным и явно отличался по цвету от остальных, имеющих желтоватый оттенок.

— Друзья мои, — сказал Дежнев, — постарайтесь сконцентрироваться на мысли, что даже если что-то произойдет, вы никогда об этом не узнаете. Мой отец любил говорить: «Уже если суждено умереть, единственное, о чем можно просить, это о быстрой и неожиданной смерти».

Моррисон заметил:

— То же самое говорил Юлий Цезарь.

Дежнев согласился:

— Да, но у нас-то не будет времени сказать: «И ты, Брут...»

— Мы не погибнем, — резко вставил Конев. — Глупо говорить об этом. Расчеты абсолютно верны.

— Ах, — вздохнул Дежнев. — Были времена, когда люди полагались на защиту Бога, теперь нам остается полагаться только на правильность расчетов.

— Не смешно, — выдавил Конев.

— А я и не хотел быть смешным, Юрий.

— Наташа, они там, в центре, готовы продолжать эксперимент.

— Тогда хватит размышлений. Продолжаем.