Фандом 2.0

Звонят в дверь. Я застываю на месте, боясь вздохнуть. Родители никогда не звонят, а гостей я не жду. Наверное, надо переждать, спрятаться в родительской спальне за закрытой дверью. А вдруг тот, у двери, подумает, что дома никого нет, и будет только хуже? Я открою, но с телефоном в руке, и если что – наберу «тревожный номер» 999. Если же за дверью пусто, отправлюсь прямиком к Дэнни. «Господи, Элис, что ты выдумываешь? Это же наверняка почтальон».

Стараясь не замечать, как дрожат колени, я спускаюсь по лестнице.

На пороге меня ждут двое полицейских: высокая женщина с оливковой кожей и красивыми глазами и низкорослый рыжеватый мужчина. Они одновременно улыбаются. Даже если вы не изрезали руку своей лучшей подруге и не получили потом угрожающих сообщений, уверяю вас, полицейские у двери мало кого обрадуют. В свете же последних событий я готова наложить прямо в трусики Victoria’s Secrets. «Что, если тот, кто угрожал мне по телефону, сообщил обо всём полиции?»

По крайней мере, полицейские меня не убьют… Телефон незаметно отправляется в карман – 999 звонить пока незачем, и я надёжно наклеиваю на лицо подходящее выражение.

– Вы Элис Чайлдс? – спрашивает женщина.

Я киваю, стараясь выглядеть как можно менее подозрительно и виновато, а вместо этого вежливо улыбаюсь.

– Я сержант Сингх, – сообщает женщина и показывает на напарника: – А это констебль Тёрнер. Мы хотели бы задать вам несколько вопросов о вашей подруге, Виоле Миллер.

Они одновременно показывают мне удостоверения служителей порядка и ободряюще улыбаются.

– Да? Ну… конечно. – Я лихорадочно подыскиваю самые обыкновенные слова. – Проходите, пожалуйста.

– Спасибо, – благодарит Тёрнер.

Я веду их на кухню.

– Красивый дом, – отмечает Сингх. – Вы здесь живёте с родителями?

– Да, – отвечаю я. – Они скоро вернутся. – Не знаю, зачем я это говорю. Я имею полное право находиться в доме одна, без взрослых или компаньонок.

– Собственно, мы хотели бы поговорить именно с вами, – сообщает Сингх.

– Да, вы так и сказали, – улыбаюсь я, не придумав ничего умнее. – Хотите чаю?

– Спасибо, чай очень кстати, – кивает Сингх. – Нам с молоком и одним кусочком сахара.

Я наполняю чайник, а полицейские садятся за стол.

«Что, если притвориться, будто полицейские всего лишь косплейеры в отличных костюмах? Сыграю с ними в ролевую игру, и они оставят меня в покое».

Тёрнер открывает блокнот.

– Мы хотели бы задать вам несколько вопросов в связи с нападением на мисс Миллер, произошедшим позавчера вечером.

«Что теперь? Притвориться полной дурой? Нет, это будет слишком подозрительно. Я же её лучшая подруга, мне всё должно быть известно». Я отворачиваюсь, чтобы достать из шкафа чашки. «Вот и хорошо, спрячу пока от гостей лицо».

– Да, это ужасно. Её мама обо всём мне рассказала.

«Не переигрывай, Элис! Больше ни о ком не упоминай».

Сингх кивает.

– А вы с тех пор Виолу не видели?

– Нет. – И это чистая правда.

– Вам известно, что именно произошло? – спрашивает она.

Чайник начинает закипать.

«Они меня проверяют, хотят посмотреть, проговорюсь я или нет. Поэтому надо отвечать туманно».

– Да. Какой-то чокнутый изрезал ей руку.

Они долго молчат, наверное, в надежде, что я скажу что-то ещё. Но я молча раскладываю по чашкам пакетики с чаем.

– Как вы считаете, кто мог сотворить такое с Виолой? – наконец спрашивает Сингх.

Я медленно разливаю горячую воду по чашкам.

– Не знаю. Ви все любят. Может, какой-нибудь психованный фанат?

– Фанат? – с интересом переспрашивает женщина. – А почему вы так думаете?

– А кто же ещё?

Я достаю молоко, прекрасно понимая, что каждая моя морщинка сейчас заметна в ярком свете холодильника. И потому захлопываю дверь как можно скорее.

– «Банк, понедельник, полночь». А, – произносит Сингх, – вам это о чём-нибудь говорит?

Я смотрю ей в глаза.

– Нет. А разве должно?

«Рискованный ход. Что, если они читали “Фандализм”? Или тексты на моём новом сайте? И знают, что я ввязалась в идиотскую войну фанфиков, и уж точно должна знать, о чём идёт речь? Но это не доказывает, что я изрезала руку Виоле – меня просто поймают на вранье. Но с чего бы мне лгать?» Эти мысли проносятся у меня в голове единым потоком, никак не отражаясь на лице. По крайней мере, я на это очень надеюсь.

Сингх качает головой:

– Нет, но… странные эти слова… Мы надеялись, вы скажете нам, что они означают. Вы же с Виолой лучшие подруги.

Я с облегчением трясу головой.

– Не-а, ничем не могу помочь, простите.

Выбросив чайные пакетики, я наливаю в чашки молоко. «А руки-то у меня совсем не дрожат!»

– Виола когда-нибудь работала в банке? – спрашивает Тёрнер. – Или у неё были какие-то связи с банками, о которых мы не знаем?

Я ставлю перед полицейскими чашки и сахарницу.

– Нет. Ну, в банке-то она бывала, конечно, но ни в одном никогда не работала.

Сингх задумчиво кивает.

– Спасибо, Элис. – Она размешивает в чашке сахар и осторожно отпивает чай, будто предчувствуя, что может обжечься.

– Да, я очень надеюсь, что вы их найдёте, – говорю я. – Бедная Виола! Она очнётся, а на руке у неё – отвратительные шрамы.