Фандом

Мы с Эшем тихо смеёмся, всё так же глядя друг другу в глаза.

– Вы, наверное, проголодались? – спрашивает он, слегка отстранившись.

Мой желудок согласно бурчит. У меня с утра маковой росинки во рту не было.

Эш подходит к огню, над которым висит вместительный котёл, и подбрасывает в огонь полено.

– Посмотрим, что тут Ма поставила тушиться перед уходом.

– А кто такая Ма? – В памяти всплывают слова контроллера: «Это сынок Ма. Если он говорит, что девчонки – дефы, значит, так оно и есть». Ма здесь уважают.

Эш помешивает варево. Заглушая вонь канализации, комнату наполняет аромат тушёного мяса, и я сглатываю слюну.

– Она местная повитуха, – отвечает Эш. – Её все любят, она всем нужна.

– Больниц здесь нет, я полагаю! – хмыкает Кейти.

– Вы и вправду с другой планеты!.. – грустно усмехается Эш.

Невероятно, через какие мучения приходится проходить в этом мире женщинам при рождении ребёнка! В таких ужасных условиях… грязные помещения, грязная вода…

Эш помешивает содержимое котла, и я слушаю его голос, будто прекрасную колыбельную мелодию.

– Ма уважают все, даже контроллеры. Вас отпустили, потому что я её сын. Она каждый день спасает жизнь младенцев и их матерей. А если не получается и малыш погибает, Ма подолгу плачет во сне.

Эш умолкает и пристально смотрит в котёл, будто видит там что-то потерянное навсегда.

– Она удивительная, – говорю я.

Но ещё удивительнее то, сколько интересных подробностей не вошло в книгу и фильм. Эта вселенная выходит далеко за границы канона. Мне очень хочется обсудить новую мысль с Элис и Кейти, но, боюсь, Эш примет меня за сумасшедшую.

Оторвавшись от грустных мыслей, он разливает варево по плошкам и подаёт нам. В бесцветной жидкости плавают коричневые комочки.

– Да, Ма совершенно удивительная, – кивает Эш.

От еды поднимается восхитительный аромат.

– Виола, – шипит Элис, поставив миску рядом с чашкой, – ты помнишь, из чего здесь готовят?

В памяти всплывают кадры из фильма, где дефы ловят крыс, а гемы наслаждаются изысканными кушаньями.

– Эш, это тушёная крыса? – спрашиваю я.

– Крыса? – вскидывается Кейти. – Что, правда?

– А что же ещё? – удивлённо пожимает плечами Эш.

От мысли о тушёных крысах мой желудок нервно сжимается. Год назад в одном из западных районов Лондона разразился скандал: выяснилось, что в каком-то ресторане под видом тушёных цыплят подавали крыс. Целую неделю я не ела мяса, а когда наконец решила сделать себе сэндвич с индейкой, папа и Нейт подложили в него маленькую пластиковую мышку. Как я на них орала! Я серьёзно. Вопила как резаная. И потом ещё неделю не могла видеть мяса.

Эш смотрит на меня склонив голову набок, и я выдавливаю слабую улыбку.

– Да, конечно, это я так. Спасибо.

Ставлю миску на пол и под недоумёнными взглядами Элис и Кейти руками кладу в рот кусочки мяса. Подруги подозрительно изучают варево.

Когда моя миска пустеет, Элис и Кейти начинают хихикать.

– Ты только что съела крысу! – давится смехом Элис.

– Настоящую крысу, – вторит ей Кейти.

Глядя на них, я тоже не могу удержаться от смеха.

– Да, съела. И мне даже понравилось, – отвечаю я.

– Это лучшее крысиное рагу по эту сторону от разбитого моста! – торжественно объявляет Эш.

У меня в мозгу будто срабатывает переключатель.

– Нам надо к разбитому мосту, – сообщаю я.

– Ты серьёзно? – удивляется Эш. – В тех местах сплошные неприятности.

– Да, нам туда. Нейт там, – уверенно киваю я.

– Я могу проводить вас, но не до самого моста, – хмуро предлагает Эш. – Мне надо успеть на автобус, который отходит от городских ворот. Я сегодня еду в Поля.

Только теперь я замечаю, что Эш одет в серый комбинезон работника Полей.

– В Поля? – резко выпрямившись, переспрашивает Элис. Она выделяет голосом слово «Поля» точно так же, как выделяла «Гавайи» после поездки туда на каникулы с родителями. Тогда она вернулась даже красивее, чем обычно, – волосы выгорели на солнце, кожа покрылась золотистым загаром, а во взгляде появились надменные искорки.

Придвинувшись поближе, Элис продолжает расспросы:

– Ты работаешь в Полях?

– Да, я ночной деф. Мы об этом уже говорили.

– А какие они? – задумчиво спрашивает Элис всё тем же «гавайским» голосом. Мне кажется, я слышу пение укулеле и шелест юбок из длинной травы.

– Как это – какие? – хмуро переспрашивает Эш. – Бледные, потому что не видят солнца, – им не хватает витамина D. – В голосе Эша слышится грустный сарказм.

– Да я не о том! – усмехается Элис. – Как там, в Полях?

– Ах вот ты о чём! Ну, там всего в достатке: и вкусной еды, и чистой воды, и всяких разностей. – Вместо непременного восхищения, к которому так привыкла Элис, Эш с недоверием всматривается в её лицо и спрашивает: – А тебе зачем?

Элис грациозно прикрывает ладошкой розовые губы и весело смеётся:

– Так, поддерживаю беседу, как вежливая гостья.

– Вежливые гости от крыс носа не воротят, – взглянув на нетронутую миску с ужином, пеняет ей Эш.

Мне трудно удержаться от смеха. Эш поворачивается ко мне.

– Ты не передумала идти к мосту? – интересуется он. – Я действительно не могу проводить тебя так далеко. Если меня выгонят с работы, моим родным будет нечего есть.