Фамильяр и ночница

— Достопочтенный Глеб Демьянович принес ее в кладовую не далее как вчера, — охотно объяснила женщина и в ее глазках заблестели насмешливые искры. — А до этого он долго пропадал в своей колдовской обители. Это варенье из лепестков ульники — новая его придумка. До этого он, вероятно, использовал стебли и корни, только в доме не держал. А вот как они попадали горожанам в желудки, я знать не могу. Уж не обессудьте, касатики!

— Спасибо тебе, Есения! — ответил Рикхард. — Скажи, а сколько такого снадобья нужно, чтобы извести человека насмерть?

— Да я тебе так сразу и не скажу, — нахмурилась домовиха. — Если человек за один присест всю банку уговорит, то его скорее всего вытошнит, а потом быстро полегчает. Если одной ложкой ограничится — ничего и не заметит. А вот если его подкармливать изо дня в день, не пропуская, то и пойдет по накатанной: печаль, меланхолия, мигрени, обострение старых недугов, а потом и гибель…

Тут она умолкла, и все трое нелюдей растерянно переглянулись.

— Выходит, Бураков намерен растить и возделывать ульнику специально, без всяких благодарственных обрядов, — промолвил Рикхард. — Прежде продавал снадобья через аптекаря, а теперь и за варенье решил взяться. Но зачем ему это нужно?

— Да тут и черт не разберет, не то что мы, — развела руками Есения. — Люди порой и сами не понимают что творят! Но этот Глеб Демьянович… знаешь, Рикко, он и в юности был той еще бестией! Растлевал прислугу в отцовом доме, даже совсем малолеток, а кучеров просто лупил арапником. Колдовские способности-то в нем позже проснулись, а до этого только через ярость все и выходило.

— И как у подобного существа может быть что-то общее с Даной? — вздохнул Рикхард. Силви язвительно взглянула на него, но промолчала.

— Жизнь и не такие загадки подкидывает, милый, — отозвалась Есения. — Ладно, вы пока пошепчитесь о своем, не буду вас смущать. А что с этим варевом делать — сами решайте, я всегда рада помочь.

— Пока оставь его в кладовой, где взяла, — решительно сказала Силви, — но гляди, чтобы никто не успел отведать. Соль подсыпь, плесень наведи, — впрочем, тут не мне тебя учить. И увидим, что Бураков предпримет дальше.

— Хорошо, будет сделано, — кивнула домовиха, и Силви с почтением коснулась ее плеча, а Рикхард благодарно улыбнулся. Когда та исчезла, он спросил:

— Почему ты ей это поручила? Я не думал, что тебя интересуют людские судьбы.

— Достаточно того, что это интересует тебя, — пожала плечами девушка. Затем она отпила кофе и задумчиво спросила:

— Так зачем ты ко мне пожаловал? А вдруг Бураков бы очутился дома?

— Я изучил его привычки не хуже твоих собственных, — заметил Рикхард, — и он не стал бы поступаться ими ради женщины, даже столь прекрасной. А пришел я потому, что о Дане выяснилось кое-что очень любопытное…

Он пересказал Силви все, что поведала Дана о своих снах, и оборотница на сей раз долго молчала. Рикхарду показалось, что теперь она и вправду ошеломлена.

— Вот как! Значит, ее вторая душа куда сильнее, чем мы полагали, — наконец промолвила она. — Даже превосходит силу Буракова: он-то ее до сих пор не раскусил! Это уже ох как серьезно…

— Вторая душа? И чего от нее стоит ожидать?

— Тебе это надо объяснять? Сам не первый век живешь и крутишься среди колдунов! И заметь, и у Буракова, и у твоей Даны летающие твари, как и я! Только я-то летаю когда хочу, а они лишь во сне или бреду.

Силви рассмеялась, и Рикхарду невольно почудился гулкий хохот совы.

— Это все я знаю, Силви, вопрос в другом: могут ли эти души жить самостоятельно? Если Дана умрет или кто-то вынет из нее душу, останется ли в живых вторая?

— А тебе-то какая печаль? — удивленно спросила лесовица. — Нам необходимо вовремя предотвратить их союз, а что с этой колдуньей будет дальше, меня не волнует.

— Ты же не намерена ее умертвить?

— Рикко, да за кого ты меня принимаешь? Я не убиваю ради прихоти, я просто верно соизмеряю ценности.

— И к людям в окна ты не ради прихоти залетала? Будто я не знаю, как тебе сладки их страх и боль! Может, от тебя и паралич начался, а вовсе не от сбора ульники?

— Ну ты сейчас договоришься незнамо до чего! Стала бы я подставлять лес под удар, тем более после пророчества? То, что люди за компанию отправятся в нижний мир, нас не утешит.

Силви вдруг отвернулась и долго хранила безмолвие, а Рикхард не решался ее беспокоить. Когда она снова взглянула на парня, ее глаза лихорадочно блестели словно янтарь на солнце, губы дрожали, пальцы бестолково перебирали браслет.

— Ты ведь со мной? — тихо спросила она.