Фальшивая жизнь

По поводу похода она полночи проболтала с Лииной – бывалой туристской, наслушалась много чего и почти со всем была согласна, особенно с тем, что совершенно напрасно обычные школьные пикники именуют «походами». Называется – подмена понятий!

Именно так Женька и заявила. А еще добавила, что, коли уж тут все за жизнь и здоровье детей отвечают – и она сама в том числе, – то хорошо бы куда больше внимания уделить подготовке.

– Так мы ж готовим! – С пунцовыми щеками Тая сорвалась почти на крик.

Женя поморщилась – она вовсе не собиралась ни с кем ссориться, просто тупой формализм, царивший на станции среди некоторых педработников, ее уже конкретно достал.

– У нас вот… вот же план! – Никак не успокаиваясь, Тая потрясла бумажками. – Вот! Тут и пение пионерских песен, и сбор, посвященный единению с народом Вьетнама, и доклад об Индире Ганди – интереснейший, между прочим, Вера Тимофеева готовила… еще в школе…

– Тимофеева – девочка старательная, – подтвердила сидевшая рядом Елена Ивановна. Педсовет проходил здесь же, под навесом, в «обеденном зале».

– Вот! – Пионервожатая радостно закивала. – Вы только себе представьте, товарищи! Наши юннаты, в красных галстуках, идут стройной колонной и поют «Взвейтесь кострами»! Впечатляет? Думаю, еще как! А вы говорите…

Подумав, что слишком уж перегнула палку, Колесникова снова взорвалась – закусила удила! Бывало с ней такое, хоть и нечасто. Одно дело, будучи школьницей, терпеть разные глупости, другое – здесь… В диком лесу глупости становились опасными! Неужели никто этого не понимает?

– Вы где стройной колонной идти собрались? – зло промолвила Женя. – Может быть, по Черному урочищу? Или по Русалочьей веси? А может быть, гать на болоте Морошкин Мох вас вдохновляет? Койвинский лес – это вам не пляж на Большом озере! Кругом буреломы, трясины, заросли непроходимые. Еще и медведь где-то бродит – если Яну Викторовичу верить… С песнями-то можем и не дойти! Я имею в виду – надо все продумать, по карте глянуть… И хорошо бы еще Лиину позвать – она туристка бывалая. С нами хоть и не пойдет – у них свои дела, – но что-то ведь посоветует. А то… Помню, как в позапрошлое лето Коля Ващенков едва в болоте не утоп. Если б не Лиина – утоп бы!

– Ну, молодец девчонка! – поднимаясь на крыльцо, хмыкнул Ревякин. – Правду матку режет. Так их, бюрократов! Ну, что тут, Максим? Есть электричество?

– Да есть. – Макс, обернувшись, хмыкнул и покачал головой: – Одни «жучки»! И куда раньше смотрели?

– Так женщины же…

– А этот их, Гольцов? Неужели нельзя было…

– Гольцов – тот еще лентяй, – усевшись на подоконник, негромко проговорил опер. – Лентяй и выпендрежник. Понтов много – толку мало. А электрик он никакой. Хорошо, хоть еще гвоздь вбить может. Так, говоришь – «жучки»?

– Следователь уехал уже?

– Уехал. Пленку с собой забрал. Завтра-послезавтра появится. Может быть… Понимаешь, у него еще и в Тянске дела. И. о. прокурора все-таки…

– А вы как же?

– А я, если что – пешком к автобусу. Что тут идти-то? Подумаешь, десяток верст…

– Вот и я так же! Хорошо, хоть колесо заклеить успели. А вы…

– Знаешь что, сержант? – Опер склонил голову набок и прищурился: – Ты когда мне «выкать» перестанешь? И по отчеству звать. Хорошо, хоть не по званию.

– Но…

– И без всяких «но». Зови просто – Игнат. Усек?

– Усек. Я вот что – надо бы пробки купить. В магазине в Лерничах есть, не знаете… не знаешь?

– Должны быть… – Ревякин задумался, пригладив отросший на голове «ежик» – всегда любил стричься коротко, чтобы волосы не лезли в глаза. Полубокс – и никаких «канадок»!

– Вечерком сходите с ребятами, поглядите, – как-то загадочно улыбнулся опер.

Макс вскинул глаза:

– С ребятами?

– Есть у меня к тебе дело… насчет местных танцев… Сходили бы. Познакомились с кем-нибудь, пообщались… послушали, что говорят.

– А…

– Да нормально все. Я с кем надо переговорил – приставать не будут.

* * *

На танцы пошли уже на следующий день. Макс со студентами. Все остальные – ребята и воспитатели – отправились, наконец, в поход к широкой Койве-реке, несшей свои воды в Онежское озеро. Это у Тянска Койва была узкой и мелковатой, а вот в здешних местах, впитав в себя десятка полтора бурных ручьев и речек, принимала вид настоящей большой и судоходной реки. С Онеги даже ходили пароходы – и прогулочные, туристические, и грузовозы, – мелко сидящие самоходные баржи.

Клуб в Лерничах располагался на пологом холме, в одном здании с сельсоветом, и выглядел довольно пристойно: вытянутое одноэтажное здание с пристроенной кинобудкой и широким крыльцом в виде классического портика с деревянными колоннанми и треугольной фронтонной крышей. В правом крыле здания размещался сельский совет, в левом, собственно, клуб – кинозал и библиотека. По выходным в кинозале сдвигали кресла – получалась танцевальная площадка.