Фальшивая нота

— Только не говорите мне, что у вас нет кубиков льда.

— Забирайтесь на мою лошадь. Я довезу вас до дома и угощу бокалом, до краев наполненным льдом.

Она спрыгнула с забора, легко оперлась на его протянутую руку и вскочила на коня позади него. Прикосновение его сильных загорелых пальцев доставило ей непередаваемое наслаждение. Несмотря на летнюю жару, холодок пробежал по ее спине, предупреждая об опасности. «Спокойнее, спокойнее», — сказала она себе.

Минутой позже они поскакали, и Кэм обняла Тора за талию.

— Не жалеете, что сменили забор на лошадь? — Тор чувствовал себя так, будто неожиданно попал в сказку с принцем и похищаемой красавицей.

— Открою вам один секрет, — она прижалась щекой к его широкому плечу и прошептала на ухо: — Ваше седло и свернутый плащ гораздо удобнее, чем железный забор.

Он рассмеялся глубоким грудным смехом:

— Мне кажется, вы совсем отвыкли сидеть на обычном стуле. — Он пришпорил лошадь, направляя ее налево, к дому.

— У вас прекрасное ранчо. Выглядит впечатляюще и с земли, и с воздуха.

— Спасибо. — В голосе Тора прозвучало удовольствие. — У нас действительно уникальная земля. Она граничит с парком Глэйси и идет до самого Флэтхеда и плотины Голодного Пса. — Близость Кэм доставляла ему неизъяснимое блаженство. Он ощущал не только ее руки, но и ее упругую, полную грудь, слегка касавшуюся его спины. Неожиданно охрипшим голосом он продолжил: — Мы держим около тысячи голов скота и выращиваем выносливых, сильных лошадей.

— Как эта? — Кэм похлопала гнедого жеребца.

— Нет. Я подобрал Пега в горах три года назад, он был диким мустангом.

— Пег? Странное имя для жеребца.

— Его полное имя — Пегас. Придумал один мальчик, работавший у нас летом. Едва ли этот мальчик хорошо знал греческую мифологию. Он услышал это имя в одном из мультфильмов.

Кэм рассмеялась:

— Неплохо… Когда ваш конь мчится галопом и его черная грива и хвост развеваются, действительно кажется, что он летит… А что за мальчики работают с вами?

— Мы привозим сюда подростков из города, чтобы они поработали пару месяцев. Ребята приезжают самые разные. В этом году двоих прислали из исправительной колонии. Они приезжают сюда из автоматизированного мира и обретают уважение к себе и к земле.

— А сколько их?

— В этом году десять: по одному на каждого ковбоя.

— Это замечательно. Для большинства людей благотворительность — это выписать под гром аплодисментов чек и забыть, а вы тратите время, посвящаете себя тому, чтобы… — Она внезапно замолчала.

— Что-нибудь случилось? — спросил Тор.

— Простите. При виде вашего дома я забыла, о чем говорила. Как он красиво расположен на склоне горы! Кажется, будто природа обняла его и прижала к своей груди.

Тор натянул поводья, останавливая лошадь:

— Этот дом построен в 1870 году, когда мой прапрадедушка бросил золотоискательство в Глэйси Крик и завел ранчо. Он влюбился в этот заброшенный уголок земли, окруженный горами. И купил всю эту землю, до самого горизонта. Каждое поколение перестраивало комнаты в главном доме и вводило всяческие усовершенствования. Но из окон открывается все тот же вид. И по-прежнему со всех сторон — горы на горизонте.

Кэм с восхищением огляделась.

— Вы живете среди такой потрясающей природы, среди любви и тепла. Глядя на эту веранду вокруг дома, я вспоминаю свой собственный дом.

— Это где же? В Голливуде? — с ласковой насмешкой спросил Тор.

Кэм легким движением сзади надвинула ему шляпу на глаза и ответила, подражая его ленивой, протяжной манере речи:

— Прости, приятель, но я сама родилась на ранчо.

Она легко соскользнула с лошади и, глядя на Тора снизу, продолжала:

— Мы жили в Санта-Инез Вэлли, к северу от Санта-Барбары, у Национального парка Лос-Падрес. С нашей веранды открывается вид на горы Сьерра-Мадре. На тысячи акров земли у нас была дюжина лошадей, сотня быков, молочная корова, пятьдесят цыплят, два петуха, пять собак. Мои родители, две бабушки, трое братьев, я и…

— …куропатка на грушевом дереве, — со смехом закончил он этот бесконечный перечень.

Шутка не отвлекла ее от созерцания стройного, атлетического тела. Кэм с восхищением смотрела, как Тор спрыгнул с лошади и похлопал ее по выгнутой шее.

— …Нет, но у нас была лама, которая жевала ветки яблонь.

Смеясь, он распахнул входную дверь:

— К сожалению, не могу предложить вам такого экзотического зрелища, как лама.

— Что ж, зато у вас есть кубики льда.

Тор, как заботливый гид, указал рукой направо:

— Кухня вон там. Идемте.

— Как здесь мило! — Она глубоко вздохнула. — И пахнет чем-то вкусным. М-м-м, домашними пирожками. — Облизывая губы, Кэм смотрела на кастрюли и сковороды с горячим обедом на огромной газовой плите. — Ой, какая огромная форель!

— Наш повар провел все утро за рыбалкой на горной речке.

Она тоскливо обвела глазами яства:

— Похоже, у вас сегодня будет пир.

— Почему же «у вас»? Можно и «у нас». — В его голосе не было привычной насмешки, а только радушие.

Осматривая содержимое холодильника, он перечислял:

— Чай со льдом, лимонад, кола. Апельсиновый сок, яблочный, томатный… Пиво…

— Апельсиновый сок и…

— Побольше льда, — подсказал он.