Факультет проклятых

Сознание возвращалось к Айландиру медленно и неохотно. Голова гудела. Обрывки мыслей ворочались в ней как старые жернова, складываясь в цепочки с огромным трудом.

Что с ним произошло?

Последнее, что он помнил, – проклятие отца, которое Айландир благодаря искаритам успел перенаправить на себя. Проклятие, которое оказалось слишком мощным для его и без того потрепанной защиты. Проклятие, которое его убило…

Или нет?

«Я думаю, значит, все еще существую».

Тленник усилием воли заставил себя все-таки открыть глаза и обнаружил, что находится в собственной спальне, в Грейв-холле.

Все-таки жив. Каким-то чудом. Видимо, отец в последний момент все-таки успел деактивировать собственное проклятие.

«Не успел».

В памяти вспыхнул испуганный, обреченный взгляд отца и по телу волной прошла болезненная судорога. Все естество Айландира до сих пор помнило ту дикую, испепеляющую боль заклинания, пожирающего саму его суть. Боль, которая почему-то резко прекратилась, когда… когда…

От попытки вспомнить, что произошло дальше, голову сдавило словно в тисках. Он глухо застонал, но продолжил прилагать усилия по возвращению собственных воспоминаний. И у него получилось!

Перешагнув грань между жизнью и смертью, организм Айландира словно получил импульс и пробудил в нем самом нечто, до сего момента глубоко спящее. Нечто, что позволило ему измениться и на миг стать кем-то совсем другим. Бесплотным. Недоступным для магии отца. Стать практически неуязвимым! А затем восстановить собственное тело обратно.

Но как такое возможно?! Призраки не могут возвращаться в мир живых! Не могут! Если только…

«… Если только это не Тени».

От невероятной догадки в кровь ударил адреналин, и Айландир судорожно втянул носом воздух.

Ева говорила, что его браслеты похожи на ее диадему. И по внешнему виду, и по странному поведению с исчезновением и появлением после сильных эмоций. Отец с Артесом, обсуждая новое оборотное заклинание, помнится, тоже о Тенях упоминали.

Так, получается, все эти годы он носил на себе артефакты королевского рода Домена Теней! И несмотря на то, что обычным дархатам изменчивыми не стать, браслеты каким-то образом все же изменили Айландира. А в момент смерти с ним случилось то, о чем упоминала Ева: пробудилась древняя кровь.

Вот только каким образом эта кровь вообще в нем оказалась? Почему браслеты его признали? Ведь он – тленник!

Айландир прищурился.

Отцу придется ответить на много вопросов. И о браслетах, и об изменчивых, и…

Ева! Он ведь хотел ее убить!

Сердце сжалось в жутком предчувствии, а тело само соскочило с кровати. От накатившей слабости Айландир пошатнулся, но тотчас оперся рукой на стену, заставляя себя остаться на ногах. Стиснул зубы, унимая противную дрожь, и направился было к выходу из спальни, но в этот момент дверь открылась и на пороге возник отец.

Устремив на Айландира напряженный, пронзительный взгляд, он быстро оглядел сына, после чего с видимым облегчением произнес:

– Уже очнулся? Замечательно. Как ты себя чувствуешь?

– Где Ева? – вместо ответа мрачно спросил Айландир. – Если ты ее убил…

– Не убил. – Отец слегка поморщился. – Она жива. По крайней мере, пока.

– Пока?

– Пока не пойму, почему она защищала тебя. – Лорд Грейв задумчиво поджал губы. – И была готова за тебя убить. Это показалось мне странным. Возможно, я оказался не прав, предполагая, что она тобой лишь питается.

– Она вообще мной питаться, как ты говоришь, не может, – раздраженно бросил Айландир. – И если бы ты сразу меня выслушал, то странным бы тебе это не показалось. Потому что Ева привязана ко мне. На крови.

– Что? – Лицо отца растерянно вытянулось, а во взгляде промелькнуло недоверие. – Хочешь сказать, что действующая королева Домена Стужи так просто взяла и связала себя с тобой?

– Да.

– Ты уверен?

– Уж девственницу я всегда отличить смогу, – процедил Айландир. – Так что мне Ева вреда причинить не сможет. И не захочет! В чем ты уже успел убедиться. Поэтому убивать ее совсем не обязательно.

– Увы, но тут ты ошибаешься, – отец отрицательно качнул головой. – Даже несмотря на вашу связь, Айриш необходимо уничтожить.

Не выдержав, Айландир ругнулся.

– Почему, дашш тебя дери?!

– Потому что того требует договор.

– Ему тысячу лет! Какое нам дело до каких-то древних распрей?!

– Это не просто древние распри, а гарантия нашей выживаемости, – нахмурившись, припечатал отец. – Изменчивые – прислужники и проводники очень древнего зла, которое могло уничтожить всех нас.

– Какие проводники? Какого древнего зла? Что за ересь ты несешь? – Айландир вытаращился на отца, опасаясь, не сходит ли тот с ума.

А лорд Грейв, еще больше помрачнев, подтвердил:

– Верно, ересь. Точнее, Варданскую ересь.

Точно умом тронулся!

– Ты серьезно?! Ты веришь в эту фанатичную фигню?!