Фагоцит разбушевался

— Потому что большие и сверхбольшие ЭВМ в твоем мире — тупиковая ветвь развития, а он занимается именно ими.

— Во-первых, не такая уж тупиковая, у суперкомпьютеров есть своя, пусть ограниченная, ниша. А во-вторых, мало ли кто когда чем занимался! Я вон одно время даже тексты для песен писал. А ты до знакомства со мной вообще сочинял счетные триггеры на германиевых транзисторах, и не больно-то тебе это помешало.

— Возможно. Но какие-то предложения по методике отбора у тебя есть?

— Разумеется.

Я огляделся по сторонам. Так, эта коробка, кажется, подойдет. Ее надо закрыть, скрепить изолентой и прорезать сверху круглую дырку диаметром миллиметров сто.

Когда это было проделано, я вырезал из ватмана четыре одинаковых прямоугольника размером со спичечный коробок и написал на них:

Китов

Лебедев

Брук

Кто-то еще.

Потом сыпал бумажки в коробку, потряс ее и предложил Саше:

— Тяни.

— Но почему не ты?

— Потому что я экстрасенс, сам до конца не представляющий пределов своих возможностей. А вдруг у меня именно сейчас проснется способность к тактильному восприятию текстов? У тебя такая вероятность намного ниже.

— А если я вытяну «Кого-то еще»?

— Тогда и будем думать, а заранее-то чего волноваться.

— Вот так, — хмыкнул я, когда Фроловский вытянул бумажку с надписью «Лебедев», — вопрос решен. И, по-моему, не так уж плохо. Косыгину доложу я, Семичастному ты. И, само собой, оба скажем, что вопрос уже назрел и перезрел, чтобы не затягивали с проверками. Нам же с тобой надо будет по-быстрому организовать здесь интернет.

— Что? — офигел Фроловский, давно знающий, что это такое.

— Всемирную сеть, связывающую как минимум половину компьютеров, имеющих соответствующее железо и софт. Здесь и сейчас наличествуют четыре планшета и смартфон. Те, что у Брежнева и Косыгина, трогать не станем, а три оставшихся устройства надо будет связать — например, через блютуз, увеличив дальность метров до двухсот. К моменту, когда нам утвердят кандидатуру Сергея Алексеевича, эта сеть уже должна работать. А потом она и для наших задач лишней не будет. Но в качестве первого шага ты будешь принимать участие в беседе с Лебедевым в режиме видеоконференции. Первый разговор лучше провести у него, тем более что ИТМВТ искать не придется, он рядом с ФИАНом.

Директора Института точной механики и вычислительной техники академика Лебедева, конечно, потрясли достижения мира Антонова в области в области компьютеров. Но не столько сами по себе, сколько их применение. Он даже не понял, что моя сентенция «у вас Амстронг слетал на Луну и сделал десять фотографий, а у нас какая-нибудь Маша сходила в туалет и сделала их сто» — это анекдот. Услышав такое, академик только мрачно кивнул. Со своей точки зрения он прав — вычислительные возможности смартфона многократно превосходят таковые всей электроники, задействованные в программе «Аполлон», вместе взятой, а как они используются?

Я, правда, в обоих своих ипостасях считал, что это просто прогресс, в истории которого бывало и не такое. И даже уточнил:

— В свое время Галилей, изобретая телескоп, наверняка мечтал, как с помощью этого устройства будут одна за одной раскрываться тайны вселенной. Но вряд ли он мог себе представить, как малолетний рукоблуд, пуская слюни, смотрит в многократно превосходящий его телескоп бинокль на переодевающуюся женщину в окне дома напротив.

— Значит, я все же прав, считая приоритетным направлением развитие больших и сверхбольших ЭВМ, — покачал головой Лебедев. — Потому что всякие «МИРы», «Наири» и уж не помню, как называется то, что сделал Старос, в конце концов выродятся вот в это.

Он с отвращением посмотрел на смартфон.

— Обязательно выродятся, — подтвердил я, — и это прекрасно. Так всегда бывает. Чем выше тираж и меньше стоимость любого изделия, тем больше вероятность, что оно в конце концов начнет использоваться для далеко не самых возвышенных целей. Я, например, ожидаю скорого оснащения микропроцессорами анальных затычек.

— Что это такое? — не понял Лебедев, хотя, по-моему, название двоякого толкования не допускало. Впрочем, в смартфоне нашлась фотография.

— Но зачем они вообще нужны? — продолжал недоумевать академик.

— Понятия не имею, — честно ответил я. — Никогда не испытывал потребности в таких изделиях, однако это нисколько не мешает их существованию и применению.

— Да уж, — разочарованно сказал Лебедев, когда мы по завершении демонстрации достижений кибернетики мира Антонова сели пить принесенный секретаршей чай и закусывать его какими-то рогаликами. — Поначалу я даже расстроился, что мне лично попасть в ваш мир невозможно, а сейчас думаю — да ну его на…!

— Вот именно, — подтвердил с экрана планшета Фроловский. — Должен заметить, что виртуальное чаепитие имеет определенные недостатки по сравнению с ним же в реале. Жажда, например, утоляется совершенно недостаточно. И голод тоже.

— Между твоей спинкой и задним сидением засунута сумка, — просветил я своего соратника. — А в ней — три бутылки пива и бутерброды с красной рыбой.