Фагоцит разбушевался

Гагарин с удовольствием погонял по актовому залу первого «Мальчика», который после второго капремонта был еще довольно бодр, но, естественно, к полетам куда-либо уже непригоден. Полюбовался на второго «Аспиранта» с подвижным кронштейном для автомата сбоку. Почему-то Семичастный категорически возражал против названия «Вертухай», и в документах эта модель называлась «Страж».

И, наконец, Гагарин перешел к делу.

— Я поддерживаю твое решение влиться в наши ряды, — сказал он. — Но ты должен понимать, что подготовка отнимет довольно много времени. И надо будет пройти жесткую медкомиссию.

— Насчет времени — могу ездить в Звездный по воскресеньям на весь день. Кроме того, какие-то тренировки желательно организовать здесь, в «Мечте», корпус «В» сдадут летом. Это согласовано…

Я ткнул пальцем в потолок и продолжил:

— А медкомиссия меня не очень волнует. Мы Ефремовым вылечили уже довольно много народу, одних безнадежных двенадцать человек, это если не считать последнего, с которым пока еще работаем. И уж мое-то здоровье давно приведено в полный идеал. Я, может, и не самый здоровый человек на свете, но в первую десятку вхожу точно.

— Хотел спросить — так это правда, что вы успешно лечите какими-то нетрадиционными методами?

— Да, правда, только болтать о ней не надо. Безнадежных больных в миллионы раз больше, чем мы можем вылечить.

— Это понятно… вот только…

— Юр, у тебя что, кто-то из друзей или родственников загибается?

— Нет, но у Павла Беляева что-то неладное с желудком.

Ага, подумал я. Небось та самая язва, которая меньше чем через год сведет его в могилу. Если, конечно, не вмешаемся мы с Антоновым.

— Сам-то он лечиться у нас согласен? Без этого, боюсь, ничего не получится.

— Наверное, согласен, да и дисциплину пока еще никто не отменял.

— Тогда пусть приезжает сюда, с Ефремовым я договорюсь сам, только предупреди за пару дней.

— Отлично, но я, если можно, хотел бы задать еще один вопрос. Неужели тебе не хочется слетать на Луну? Или на Марс?

— Хочется. Вот только… Юр, ты когда сюда ехал, не обратил внимания на микрорайон Беляево?

— Да, неплохо смотрится, но при чем он тут?

— А при том, что один полет на Луну стоит как Беляево, Коньково и Теплый стан, который еще не начали застраивать, вместе взятые. Только один полет, без учета расходов на саму программу. Я, конечно, хотел бы побывать на Луне, все-таки интересно, но не ценой того, что десятки, если не сотни тысяч человек так и останутся жить в переполненных коммуналках, общагах, а то и вовсе в бараках.

— По такой логике вообще в космос летать не нужно.

— Нет, просто не надо делать в спешке и втридорога то, что пока не горит и что лет через пятнадцать-двадцать можно будет сделать гораздо дешевле. Мы не американцы, которые могут себе позволить просто так выкинуть два с лишним десятка миллиардов долларов, и типа хрен с ними, с социальными расходами. И программа создания долговременной орбитальной станции — первый шаг на этом пути. Вот в нем я приму участие без угрызений совести. Если интересно, пройдем в защищенную комнату, я тебе покажу, как мы себе сейчас представляем лунные пилотируемые полеты.

Там у нас стоял цветной телевизор «Филипс», используемый в качестве монитора. И две стойки, изображающие из себя экспериментальную ЭВМ. В одной среди десятков плат был замаскирован планшет, а в другой — источник питания к нему из местной элементной базы — естественно, сконструированный с излишествами, чтобы занимать побольше места и выделять побольше тепла.

И, значит, я показал Гагарину компьютерный мультфильм о полетах на Луну. С намеренно ухудшенным качеством, квадратики можно было рассмотреть невооруженным глазом.

Корабль «Союз» выводился на орбиту челомеевской «УР-703», причем боковые многоразовые ступени садились обратно на космодром. Центральная ступень была одноразовой, это хоть и мультик, но меру все-таки знать нужно.

«Союз» пристыковывался к орбитальной станции, нарисованной по мотивам «Мира» в максимальной комплектации. Три космонавта переходили в лунный орбитальный модуль. Он отцеплялся от «Мира» и летел к орбите Луны, где его ждала другая станция, поменьше.

Затем космонавты перебирались в лунный челнок и уже в нем сначала садились на Луну, а потом взлетали с нее и пристыковывались к станции. После чего они на орбитальном модуле отправлялись обратно к Земле, а челнок начинал в автоматическом режиме доставлять на поверхность Луны грузы для следующей экспедиции.

— Все элементы комплекса, кроме второй ступени ракеты-носителя и «Союза», многоразовые, — уточнил я. — Возможно, и его удастся заметить чем-нибудь, позволяющим повторное использование, но пока это под вопросом.

— Очень интересно, я не знал, что современные ЭВМ такое могут, — сказал Гагарин, имея в виду мультфильм.