Эви хочет быть нормальной

– Пошла за очередной порцией выпивки, но до сих пор не вернулась. Бросила меня тут с этой Кортни Лав, – поведала Эмбер, выразительно ткнув пальцем в Джейн, которая с энтузиазмом показывала рокерскую «козу» и кричала – единственная во всем зале. – Прекращайте уже бегать туда-сюда и оставьте меня в покое! – продолжила Эмбер. – Буду настоящей старой девой в самом исконном смысле этих слов. Мало мне рыжих волос и роста под метр восемьдесят, давайте сюда еще звание Главной Одиночки Всех Времен и Народов!

– Прости… Я просто… в туалете застряла. А потом на меня накинулся Итан с этими его поцелуями.

– Если вы хотели развести Гая на ревность, то все получилось.

Серьезно?!

– Правда?

– Ты что, не видела, как он унесся со сцены, точно ошпаренный? А я вот видела! Потому что только это мне и остается – наблюдать за тем, как образуются парочки.

Я с сочувствием погладила ее по плечу:

– Прошу, только не говори, что завидуешь поцелую с Итаном.

– Прошу, только не говори, что продолжишь крутить шашни с Гаем.

– Ну…

– До добра он тебя не доведет, Эви, – сказала Эмбер с такой злобой в голосе, что я мигом почувствовала, будто меня отчитывают за какой-то проступок.

ПЛОХАЯ МЫСЛЬ

Она просто завидует – только и всего.

МЕРЗКАЯ МЫСЛЬ

Потому что ее-то никто поцеловать не жаждет!

ПЛОХАЯ МЫСЛЬ

Она пытается установить над тобой контроль!

– А знаешь, что еще не доведет меня до добра? – резко спросила я. – Твои бесконечные указания, что и как мне делать!

Эмбер так и распахнула рот от изумления.

– Эви, да брось… – сказала она, нахмурившись, точно от сильной боли. – Я просто забочусь о тебе, только и всего.

– Ну вот и хватит! – отрезала я, развернулась на каблуках и пошла прочь.

– Куда ты?

– Пойду подышу свежим воздухом.

– Ты же завтра придешь на собрание Клуба старых дев, а?

Но ее вопрос потонул в гуле чужих голосов.

Глава тридцать четвертая

ВИНОВАТА, ВИНОВАТА, ВИНОВАТА. Ужасный, ужасный, ужасный человек. Я – ужасный человек! И мне надо бы постыдиться. Но меня не отпускала ярость. Зачем она принялась говорить о Гае? Зачем вообще они меня дразнят всей этой темой? Мне же просто хотелось понравиться парню, который нравится мне. Это же такая естественная штука – так чего они придираются? Почему осуждают? Если уж наше общение с Гаем вызывает такое осуждение, то нетрудно вообразить, что было бы, расскажи я им о своем диагнозе.

Я стала пробиваться сквозь толпу к выходу. Нужно было срочно выйти на свежий воздух. Я стала представлять реакцию подруг на мою болезнь… и только сильнее разозлилась.

Что бы сказала Эмбер

«Ой, Эвелин, да забей. Просто кончай вечно мыть руки – это же проще простого».

Что бы сказала Лотти

«Прости, Эви, мы хотели пригласить и тебя, но ты же… терпеть не можешь такие сборища, да?»

Что всегда говорят остальные

«Соберись».

«Это же чушь какая-то».

«Да ты просто внимания хочешь!»

«А ты возьми и перестань! Это несложно!»

Когда я наконец нырнула из душной столовой в холодный ночной воздух, я уже почти задыхалась. Обогнув здание, я отыскала себе темное местечко, прислонилась спиной к стене и сделала пять глубоких вдохов и выдохов.

Вдох, выдох, вдох, выдох. Держись, Эви, и не вздумай плакать. Помнишь, что говорила Сара? Если привыкнешь расклеиваться, отвыкать потом будет очень сложно. Глупая Сара с этим своим дурацким нормальным мозгом… в ту секунду я ее просто ненавидела. Я сползла по стене вниз и села на влажную, холодную траву. «Не плачь», – твердила я себе, сама не понимая, что же меня так расстроило.

– Рад тебя видеть! – сообщил чей-то голос.

Его голос. Я подскочила от изумления. Из темноты вынырнуло его скуластое лицо.

– Гай! Нельзя же так людей пугать!

Он подошел ближе. Свет, бьющий из окон, теперь освещал почти всю его фигуру. В руке он держал банку пива, а изо рта у него торчала самокрутка.

– И чего это ты тут сидишь совсем одна?

Я огляделась. Оказалось, что я умудрилась устроиться в углублении посреди стены, точно банкомат, – мне впору было бы спрашивать у прохожих PIN-код и выдавать наличку. Было совершенно непонятно, что я забыла в этой дыре в субботу вечером.

Я решила ответить честно:

– Да так, прячусь от мира.

Он печально улыбнулся и сел рядом, поставив пиво между нами.

– Почему? У тебя, как мне казалось, выдался приятный вечер… – заметил он и затих.

Голос у него был такой же печальный, как и улыбка. Он взял пиво и жестом предложил мне. Я покачала головой:

– Мне уже хватит.

– Ну что ж, справедливо.

– Итан сам меня поцеловал. Я не осознавала, что происходит.