Читаем Евгений Чудаков полностью

Но самые большие и массовые хлопоты причиняют автомобилистам… подковные гвозди. В изобилии сыпались они многие годы на дороги России, застревали в грунте, затаивались между булыжниками, прятались в щелях асфальта. Теперь они, словно разыгрывая свои жертвы в «гвоздь-лото», впиваются в шины то одного, то другого автомобиля. Оказывается, «гвоздестойкость» разных протекторов неодинакова. Больше всего от проколов страдает новенький «форд». А покрышки, установленные на БТАЗах и восстановленных в автохозяйствах старых иномарках, прокалываются гораздо реже, хотя и их протекторы утыканы шальными гвоздями. Так начинают выявляться преимущества «прицельного конструирования» — с учетом конкретных отечественных условий.

Наконец первый этап пробега близится к концу. Впереди маячат горячая еда, отдых, ночлег, но… предстоит еще испытание «медными трубами». Толпы встречающих приветствуют участников пробега на шоссе, и, как вспоминает один из них, А. П. Рупневский, «тяжелые букеты цветов в Рославле, Смоленске бьют по головам». На стоянке машины окружают любопытные, глазеют на запыленных, забрызганных дорожной грязью, усталых водителей и пассажиров. Осмелев, вперед выбирается заросший бородою мужичок, тихонько спрашивает: «А что, в бега-то по своей воле али по принуждению пустились?» Шоферы отвечают ему громким смехом. Подходят итальянские, немецкие водители, интересуются: «Отчего смеетесь?» Видя это, сосед бородатого, тоже из любопытных, подсказывает: «Ясно дело — смычка с Западом… Тады ясно, чего зачем».

Ночлег на сене, настланном на пол в клубах, учебных классах, солдатских казармах, казался блаженным отдыхом в райских кущах. Засыпали мгновенно, спали крепко. А рано утром, чувствуя себя героями, первооткрывателями, снова устремлялись вперед.

Сама конструкция машин располагала к героизму, хотя автомобиль уже перевалил за тридцатилетие со дня своего рождения. Стеклоочистителей не существовало. Когда ветровое стекло забрызгивалось грязью, приходилось высовываться из-за него, подставляя лицо потокам воды. Для лучшего обзора верх машины старались держать открытым, если не шел проливной дождь. А двигатели и ходовая часть машин уже позволяли развивать скорость до 110 километров в час.

Как и во всякой автомобильной гонке, в пробеге происходили аварии. На перегоне Витебск — Псков «додж» перевернулся от прокола шины на мокрой дороге. У серого восстановленного «пирлесса» при резком торможении отвалились задние колеса. Как пишет один из участников, «при этом происшествии оказалась несколько помятой ехавшая в машине артистка Яунзем и получил трагикомическое ранение контролер товарищ Калошин: сломал свою деревянную ногу. „Тебе, брат Калошин, везет, дрова на зиму пригодятся“, — кричат ему приятели».

Петроград встречал участников пробега празднично. У Зимнего дворца состоялся парад машин. На следующий день — гонка по скоростному кольцу. Первые три места занимают новые автомобили. Но и старые машины, аккуратно отремонтированные, показывают неплохие результаты. Так, «на ветеране „ланча“, принадлежащей автобазе Реввоенсовета республики, шофер Кузнецов не гонит и не отстает. Едет, как хронометр. Результат — в шинах московский воздух. В машине — ни одной поломки», — сообщал Рупневский.

Важнейшие результаты пробега выявляются еще до его окончания. Обнаруживается, что расход горючего у машин равного класса различается почти в два раза — в зависимости от их конструкции и технического состояния. Оказывается, что машины среднего класса ведут себя на наших дорогах лучше, чем более мощные и тяжелые. Как показывают уже первые этапы, сравнивая несколько десятков автомобилей разных марок, нетрудно определить практические нормы времени и материалов на эксплуатацию и техническое обслуживание машины, выявить наиболее подходящие для страны конструктивные решения.

К Новгороду после почти 1500 километров, пройденных за неделю в открытых машинах, многие участники пробега чувствуют усталость. «После сырого, ветреного и холодного перегона, — записывает в своем дневнике Рупневский, — чувствуешь и постигаешь, какое громадное удовольствие для автомобилиста стакан портвейна и горячий обед».

Проходит один-два дня, и 25 сентября 1923 года пробег завершается в Москве. За три километра до финиша еще одна машина сходит с дистанции. Остальные сорок восемь въезжают в столицу. «Финиш ломится от многочисленной толпы и от машин, выехавших встречать пробег. Поздравления, цветы, музыка. Приятно видеть и чувствовать, что большое колесо культуры вновь пришло в движение и что это движение уже не остановит никакая сила. Автомобилизм в России возрождается…» — так писал тогда один из участников пробега.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии