Ева в деле!

Своё съедаю быстро и исподтишка теперь наблюдаю за сидящей напротив красоткой. Как ветер играет с её длинными волосами, тёмным пятном контрастирующий на белом худи.

А эта очаровательная шапочка с пришитой эмблемой медвежонка? Осанка, гордо вздёрнутый подбородок…

Девочка-картинка.

Забавная, своенравная и дико сексуальная - от такого коктейля все мысленные стопы срывает к херам собачьим.

– Будешь? В меня больше не лезет, - отдают мне добрую половину. - И я заляпала тебе пальто, - замечают, вытирая салфеткой капнувший соус.

– Ерунда. Отдам в химчистку.

– Химчистка. Слово-то какое… что-то на богатом.

Так и живём. Кто говорит "на богатом", а кто-то на прелестном.

– Знаешь, я тобой восхищаюсь, - чистосердечно признаюсь. - Стержень у тебя будь здоров. Так споткнуться и не сломаться, это достойно.

– Споткнуться? Очнись, я по уши в вонючей луже валяюсь. Как свинья в грязи. Только ноздри торчат.

– Стоит отметить, очень грациозно валяешься, - склоняюсь ближе, принюхиваясь к её шее. - И от тебя весьма приятно пахнет. Ммм, кофе с молоком?

Да она сама как кофе с молоком. Терпкая, щекочущая рецепторы и чертовски бодрящая. У меня с первой встречи от неё пульс зашкаливает и кровь закипает.

Ева чуть склоняет голову, с насмешкой встречаясь со мной взглядом. Глаза лисички: хитрые, непокорные. С карамельным отливом. Такие способны заворожить кого угодно.

А я долго терпел. Давно рвался перейти в наступление, но хотел дождаться, когда всё кончится и только уж тогда…

Увы, не смог.

Этот взгляд, ямочки на щечках и восхитительная дерзость не оставили шансов. Если тупить и дальше, кто-то меня опередит.

Или появится такой вот женишок.

Или "друзья" непонятные повылезают, смотрящие на неё совсем не по-дружески.

– Гель для душа по акции в Пятёрочке, - все мои флюиды встречает непрошибаемая стена. - Климов, оставь дешёвые заигрывания. Ты же знаешь, что я не поведусь.

– Заигрывания? Ты ещё не видела моих заигрываний. И лучше не искушай. Я и так в шаге от того, чтобы взять тебя прямо здесь и сейчас. Жаль моё воспитание и принципы не позволяют применять к девушкам силу.

– Есть цель - не вижу препятствий, да?

– А какие препятствия? Ты восхитительна, я влюблён. Чего время терять?

– В кого влюблён? В себя? - фыркают с издёвкой. - Не путай похоть и влюблённость. Запретный плод сладок, слышал такое выражение? Вот тебя и плющит не по-детски.

– Ты подменяешь понятия, Пчёлкина, - не меняю позы, оставаясь настолько близко, что ловлю её горячее дыхание, рядом с которым отступают все северные ветра. - Что есть запретный плод в твоём понимании? Ты? Так ты уже была моя. Я был с тобой. Был в тебе. Ты, конечно, хороша, но не до такой степени, чтобы бегать за тобой и просить секса.

– Тогда что тебе нужно?

Эти губы. Зависнуть бы в них до рассвета…

– Тебя. А там как пойдёт, - меня-то подогревает азарт и её присутствие, а вот она как ледышка. - У тебя под толстовкой есть что-нибудь?

– Уверенная двоечка, забыл?

Не забыл. Такое не забудешь.

– Я не про это, - приподнимаю ей худи, заценивая обнажённый бок. - Ничего, я так и думал. Замёрзла?

– Хочешь согреть?

– Если позволишь.

– Позволяю. Поехали.

Ммм…

– Куда?

– Греться. И горе тебе, если мне не понравится.

Секунда. Две. Три…

– Я потёк.

– Чего!?

Чёрт, я сказал это вслух?

– Не, в смысле пальцы все в соусе теперь, - слишком сильно сжал, и лаваш прорвало. Кажется, химчистка теперь понадобится не только пальто, но и брюкам.

Убираю превратившуюся в кашу шаверму обратно в пакет, оттирая руки. Наелись. Какая уж тут еда, когда мысли поплыли совсем в другом ручейке?

И ведь знаю, что всё не так радужно, но воображение не остановить. Генерация сексуальных фантазий официально запущена.

– Ну и? - Ева выжидательно щурится, видя, что я никуда не тороплюсь, да и в принципе стараюсь быть невозмутимым. Знала бы только, милая, что сейчас я делаю с тобой в своих мыслях… - Тебе повторное приглашение нужно?

Мне? Ни второго, ни тем более третьего.

– Поехали, - не знаю, что она задумала, но готов играть по её правилам. Правда исключительно на своей территории.

Для надёжности вытираю ладони об и без того испоганенные брюки и помогаю ей подняться. Дальше всё проделывается без лишних слов: в тишине собираем вещи, в тишине уходим той же дорогой, в тишине веду её за собой, страхуя.

В той же тишине помогаю забраться в чердачное окошко и спуститься по деревянной шаткой лестнице. И всё так же в тишине мы выходим обратно в многоквартирную парадную, а оттуда на улицу и к машине.

Пчёлкина оживает на глазах, едва ловит контакт с землёй. Моментально обрастает привычной шкуркой отчуждения с лёгким налётом снобизма. И за руку меня больше не держит.

Жаль. Мне понравилась её беспомощность.

– Это что? - заведя двигатель и включив обогрев, замечаю, что она снова полезла в телефон… Чтобы листать мужские фотки.

Эй, совесть есть?

– Тиндер.

– И зачем он тебе?

– А где я ещё встречу фриков в таком количестве? Зацени, - разворачивают ко мне дисплей, показывая… Тьфу, блин.

– Издеваешься? И как теперь это развидеть?