Ева

Храм дрожал и рушился, огромные глыбы падали, и каменные плиты лопались, как мыльные пузыри, выпуская тяжелые вздохи воздуха, наполненного песком, а Дарт Вейдер стоял напротив, словно вросший ногами в землю, с развевающимися от этих предсмертных вздохов лоскутами плаща на плечах, и на его опущенном алом сайбере шипел и плавился песок.

И Дарт Акс понял, что Дарт Вейдер готов сам остаться тут, с ним, лишь бы не отдать ему свою женщину.

И его сердце дрогнуло.

Не оставалось ничего иного, как завалить Дарта Вейдера камнями, похоронить его в сердце Риггеля, обрушив на него храм.

— У тебя будет самая роскошная гробница! — прошипел Дарт Акс, и удар его сайбера рассек основание колонны, ситх пинком вышиб оплавленный камень, и величественная колонна начала рушиться, увлекая потолок за собой. — Я заставлю тебя упокоиться здесь!

* * *

Ева следовала туда, где на электронной карте мигал сигнал, отмечающий местоположение Вайенса. Странное дело; зачем бы генералу забираться так далеко в тюремный сектор?!

Зелёная точка на экране была почти неподвижна, но иногда она начинала двигаться, выписывая небольшие круги, словно лист, попавший в вихрь. Вайенс как будто метался на небольшом расстоянии, совсем как в тот день, когда она отказала ему, и он, проливая злые слёзы, рушил всё вокруг себя.

Зачем он пошёл сюда?

На горизонте замаячили знакомые тёмные очертания, и Ева поняла: Вайенс ушёл в храм.

Сердце замерло: она вспомнила его странные слова:

— Риггель просит жертву. Где же её принести, если не в самом его сердце?

Какую жертву он собрался принести там?! Что он задумал?!

Прогулочный катер Евы, заложив крутой вираж, прошёл над самым храмом, и Ева увидела тучи чёрного песка, облаками взлетающие из растрескивающейся прямо на глазах крыши.

Вайенс взорвал храм?!

Но хуже всего было то, что прямо перед входом стоял истребитель Вейдера, и его офицер, этот Фрес, со всех ног нёсся от главного входа, видимо, уже заваленного камнями, к задней площадке, и в руке его сверкает на солнце длинный алый луч, от самой земли и до неба…

— Нет! — выкрикнула Ева, из глаз её брызнули слезы.

Храм, стеная, падал, рушился, укладывался к её ногам, словно усмирённый покорный дракон, и Ева понимала, что Фрес не успеет, не добежит — к кому бы на помощь он не спешил. Тот, кто внутри, будет погребён в чреве поверженного дракона.

Ева, утирая мокрое лицо, выполнила очередной вираж и зашла на посадку. Все мысли её были о том, что сейчас происходит там, в падающем храме, о тех, кто бьётся, несмотря на то, что кругом рушится мир — и о том, кто останется лежать там…

Маленькая Эния захныкала, просыпаясь, но Ева не нашла в себе сил успокоить дитя. Корабль сел, и Ева, поправив покрывальце на ребенке, выскочила из кабины, сверкнувшей на солнце…

От ударов дрожала земля, и Ева, бегущая со всех ног к чёрному ходу, к тёмному прямоугольнику на медовых стенах храма, видела, как где-то в глубине вспыхивают алые сполохи, и чёрный раскалённый песок вылетал, словно рой диких пчёл.

Но и она тоже не успела: прямо на глазах треснула стена и рухнула балка, перегораживая выход на свободу, и Ева, остановившись так резко, что инерция мотнула её вперед, как тряпичную куклу, с криком упала на чёрный песок, рыдая и не слыша своего голоса.

Поверженный дракон улёгся посреди пустыни и умер, испустил дух, сложив голову к её ногам.

Из-под балки вылетел последний его вздох, и вместе с ним протиснулась между камней чёрная фигура в изорванном, местами оплавленном хитиновом костюме. Вайенс, лишившийся перчаток на обеих руках — на металлической правой и на обожжённой левой, — сжимал в правой ладони сайбер, и Еве, замершей на песке, с ужасом рассматривающей ситха, казалось, что ничего страшнее она в жизни своей не видела.

Его шапочка тоже была рассечена и сквозь оплавленные прорехи были видны металлические пластины, защищающие его мозг. На раскалённой правой руке разошлась, полопалась куртка, и был виден протез. Он обернулся взглянуть на мёртвый выход из храма, и Ева с содроганием увидела металлический блестящий позвоночник, впивающийся в его затылок.

Дарт Акс перевел взгляд своих кипящих глаз на застывшую в ужасе женщину, и мозаика, отдельные разрозненные кусочки вмиг сложились в одну понятную картину.

— Ты… — выдохнула она, и светлые хрустальные глаза превратились в чёрные бездонные провалы. — Ты — Дарт Акс?!

— Да, — ответил он, и в его сердце словно вулкан взорвался, высвобождая Силу.

— Ты… Ты убил его…

— Да, — повторил Дарт Акс охрипшим от песка голосом. — Он остался там. Теперь ты моя.

— Твоя?! — с хохотом вскричала Ева, вскакивая на ноги. Безумие и пыл схватки, ещё недавно гремящей здесь, словно передались и ей, зажигая её глаза ситхской ненавистью. — Никогда! Я могу принадлежать только ему!