Этот разрушительный элемент

Хотя и не скажешь, что Цзюнь Бэй сейчас лучше, чем мне. Она стоит у окна и смотрит на гору, проплывающую под нами. На ее бледном лице проступают пятнистые синяки от быстро распространяющейся инфекции. А вскоре начнется лихорадка. И тогда мы уже ничего не сможем сделать.

– Так какой у нас план? – спрашивает Новак.

– Нужно догнать Агнес, – говорит Цзюнь Бэй. – Она улетела на «Комоксе» незадолго до нас. И, похоже, направляется на север.

Она отворачивается от окна и опускается на колени рядом с раненой девушкой по имени Рейн, которую я видела, когда приезжала в Энтропию. Цзюнь Бэй открывает аптечку и прижимает марлевую салфетку к окровавленным пластинам на ее груди. Рана довольно серьезная, но Цзюнь Бэй, похоже, не сильно переживает из-за этого, пока накладывает повязку.

Генхакер чуть старше нас, кожу которого украшает серебристый узор электрической цепи, садится рядом и принимается помогать ей. Кажется, ему не очень нравится Цзюнь Бэй, но они слаженно работают вместе, вкалывая Рейн исцеляющую сыворотку и склеивая края раны.

– Агнес? – Новак хмурится и обменивается взглядом с одним из своих людей. – Но какое она имеет отношение ко всему этому?

– Раньше ее звали Гадюка, – объясняю я. – И именно она превращала людей в одичалых. Агнес пытается уничтожить «Картакс» и развязать войну. По ее мнению, это неизбежно, и чтобы спасти как можно больше людей, она планирует контролировать происходящее. Собирается сжечь мир дотла, чтобы восстановить его с помощью «Панацеи» на своих условиях.

– Чертовски хороший план, – отвечает Новак с чем-то напоминающим восхищение в глазах.

– Это абсурд, – возмущается генхакер с изображением электрической сети на коже. – Нельзя построить мирное общество на лжи и контроле. Оно не простоит долго, как не простоял и «Картакс». Люди не пойдут за обманывающим их лидером.

– Согласна, – говорю я. – Я не люблю «Картакс», но не хочу, чтобы они пали от руки человека, чьи идеалы еще хуже. Ведь Агнес собирается влиять на разум людей.

– И Цзюнь Бэй тоже, – выходя из кабины пилота, возражает Леобен и скрещивает руки на груди, где из-под футболки выглядывает повязка. Он встречается со мной взглядом и одаривает короткой улыбкой. – Привет, кальмар.

Цзюнь Бэй с трудом поднимается на ноги.

– Ли… Прости меня.

– Я пока не готов к твоим извинениям, – выдавливает он сквозь стиснутые челюсти, даже не посмотрев на нее. – К тому же накопилось слишком много всего, за что тебе стоит просить прощение, Цзюнь Бэй. И где вообще этот чертов Мато?

Цзюнь Бэй опускает глаза.

– Он умер. Он…

– Мато пытался убить меня, – говорит генхакер с изображением электрической сети на коже. – И она решила спасти меня.

Леобен удивленно поднимает взгляд на Цзюнь Бэй, и его глаза расширяются.

– Проклятье. Ты заражена.

Все тут же оборачиваются к ней. А Новак инстинктивно отступает на шаг.

– Да, – подтверждает Цзюнь Бэй. – И вирус быстро прогрессирует.

В грузовом отсеке «Комокса» воцаряется тишина. На лбу Цзюнь Бэй появляется испарина, а значит, лихорадка начинается. И хотя она еще в сознании, это ненадолго.

– Леобен прав, – говорит она. – У меня накопилось слишком много всего, за что стоит просить прощения. Ведь по моей вине мир сейчас сходит с ума. Я думала, что смогу сделать его лучше, но ошиблась. Код сейчас слишком опасен для людей. Мы сломлены. И прежде, чем пытаться изменить свой разум, нам необходимо исцелиться. Поэтому если отдать «Панацею» людям сейчас, люди, считающие себя умнее других, превратят ее в оружие.

– У Агнес есть код? – спрашивает Новак.

– Она планирует взять его у Лаклана, – отвечает Цзюнь Бэй. – Но, чтобы воспользоваться им, ей необходимо заполучить ДНК Катарины.

– Для чего ей это? – интересуется Леобен.

Цзюнь Бэй косится на меня и обхватывает себя руками, и ее маленькая фигурка смотрится невероятно хрупкой в облегающем защитном костюме.

– Потому что у Катарины тоже есть дар. Она моя сестра.

Леобен переводит растерянный взгляд с нее на меня.

– Это долгая история, – говорю я. – Но я обязательно расскажу ее тебе, как только все закончится.

– Для работы вакцины тоже нужна ДНК Катарины, – продолжает Цзюнь Бэй. – Агнес ищет Лаклана не только для того, чтобы заполучить «Панацею», она собирается использовать для опытов клон Катарины, в котором хранится ее ДНК. Так что нужно найти и остановить ее до того, как это случится. К тому же нам понадобится помощь Лаклана, чтобы вакцина действительно заработала.

– Именно это мы и должны были сделать с самого начала, – выпаливает Леобен и, скрестив руки на груди, прислоняется к стене «Комокса». – Но нам понадобится помощь остальных. Уверен, Коул согласится и Анну, скорее всего, тоже удастся убедить. Но я не знаю, где Зиана.

– Я нашла ее, – признаюсь я. – Но сомневаюсь, что кто-то из них захочет нам помочь.

– Я попрошу их об этом, – говорит Цзюнь Бэй. – К тому же мне нужно извиниться и перед ними. Но если все сложится удачно, мы сможем покончить со всем этим прямо сегодня.