Этот дождь решает всё

– Невежливо бросать своего кавалера так надолго, – проворчал он, протягивая ко мне руки. – Ты мне должна моральную компенсацию!

От улыбки уже болели губы, но я не могла остановиться. Если поцелуй сгодится в качестве моральной компенсации, то я только за. Кое-кто вообще-то обделил меня на улице! Я подошла ближе, позволяя Стасу перехватить себя за талию и прижаться щекой к животу. Зарылась пальцами в его идеально уложенные волосы, создавая на голове привычный беспорядок. Так и никак иначе, Соломинцев. Как же меня бесили твои вихры… как же я люблю их сейчас.

– Что будешь заказывать? – поинтересовалась я, перебирая серовато-коричневые пряди.

– Тебя можно? – Стас дернул меня вниз, вынуждая сесть ему на колени.

– Определенно, – пробормотала я, прижимаясь к его груди. – Но я бы порекомендовала выпечку и кофе.

Я чуть повернула голову, собираясь, наконец, поймать губы Стаса и не прекращать поцелуй до самого прихода Марины. Пофиг, все пофиг. Можно я тоже закажу его, пожалуйста? Но в самый неподходящий момент Соломинцев отвернулся, и поцелуй пришелся в щеку. И кажется, он сделал это специально.

– Раз ты настаиваешь, возьму что-нибудь с вишней. Как насчет слоек?

Что ж, за вишневые слойки можно его простить.

В кафе мы продолжили начатую на «свидании вслепую» игру с фактами. Один от меня, один от него. Так удалось узнать, что впервые поцеловался Соломинцев в четырнадцать (я в шестнадцать), полноценно курил всего год, теперь старается бросать с переменным успехом, а первый секс… хм, на факте о нем нас прервали. Принеся заказ, Марина осталась в зале, и об откровенных разговорах пришлось забыть. Впрочем, сидеть в объятиях Стаса, прижимаясь спиной к его груди, было более чем уютно и удобно.

Домой возвращались ближе к ночи. Сколько я ни предлагала попрощаться на повороте в переулок к дому деда и спокойно разойтись, Соломинцев упорно отказывался и в конце концов все же проводил «беззащитную девушку» до калитки. Там мы остановились. Молча смотрели друг на друга, глаза в глаза. Еще пара секунд, еще немного, Стас склонил голову, я – запрокинула…

– У тебя красивые глаза, – прошептал он. – Просто завораживающие, знаешь?

Обычные глаза, голубые с золотистой «звездочкой» вокруг зрачка – ядовитое сочетание хромосом. Папины карие и мамины голубые. Но Стасу, наверное, кажется иначе. Не обычные, а красивые. Так же, как я утопаю в его взгляде цвета грозы.

– Не знаю, – так же тихо отозвалась я.

– Теперь знаешь. Спокойной ночи. Звони, если захочешь слышать. Или пиши.

Он улыбнулся, коснулся моей щеки и собрался уходить. Уходить! Мгновения для меня словно замедлились. Секунда, две… Или решаться, или разойтись до понедельника. Эх, была не была! И я резко подалась вперед, цепляясь за его шею, заставляя нагнуться и целуя. Так тебе, Соломинцев. В следующий раз не будешь весь вечер специально надо мной издеваться.

Стас тут же ответил – горячо, пылко. Руки обхватили меня за талию, приподняли над землей, прижали к груди. Крепко-крепко, так что стало трудно дышать.

– А вот теперь иди, – выдохнула я, когда мы разорвали поцелуй.

Душераздирающий ор мелодии, установленной на звонках лучшего друга, раздался в три часа ночи. Стас еще не спал, решил сидеть с проектом, раз весь вечер потратил на свидание. Великолепное свидание, стоит заметить! Хмыкнув, Соломинцев поднес трубку к уху.

– Да, Ромыч, что-то случилось?

– Привет, надеюсь, не мешаю? – послышался веселый голос Маркова.

– Мешаешь. – Стас усмехнулся. – Но не с тем, о чем думаешь. Я в своей холостяцкой квартирке в полном одиночестве, сижу над игрой.

– Трудоголик, – по-доброму подколол его Рома. – Как свиданка? Успешно? Давай подробности!

– Размечтался, сплетник. Я вообще-то и на второе свидание надеюсь, а ты спугнешь мне девушку уже после первого.

– И вот как после этого верить людям? – возмутился Марков. – Я ей мозги вправлял, умолял относиться к тебе серьезно, а ты… наглец.

– Какой есть, Ромка. Какой есть.

Глава 21