Это всё так ненавижу, это всё я так люблю

Женщина отложила прочитанное письмо и подошла к спящей дочери. Дыхание Чжи было неспокойным, на лбу блестели капельки пота. Патти поправила сбившееся одеяло и отошла, боясь потревожить чуткий сон дочери, потому что Чжи редко удавалось заснуть без обезболивающего. Патти вернулась к коробочке с письмами.

«Здравствуйте, дорогие мама и папа! Сейчас я сообщу вам одну новость, которая должна вас обрадовать. Я вышла замуж за Чоу! Не ругайте меня, я сделала это, хорошенько всё обдумав. Я люблю его с того самого дня, как увидела на танцевальном конкурсе пять лет тому назад. Я знаю, что вы не будете долго сердиться – Чоу дорог вам, потому что дорог мне. Он самый лучший в мире, и ни с кем другим я не буду так счастлива! Шу Ци тоже вышла замуж – за профессора Лю Сяня. Мы с Чоу скоро приедем к вам. Ждите! Я люблю вас!». Чжи всегда была выдумщицей. По сто раз на день она звонила родителям по телефону, но ей хотелось, чтобы память о её юных годах осталась в письмах, поэтому она продолжала писать родителям – как в детстве. Чоу был заочно знаком с Патти и её мужем, когда он приехал в город и увидел озеро, он сказал Чжи: «Давай останемся здесь!». Молодым купили квартиру на другом конце города – чтобы, едва соскучившись, Чжи могла примчаться к родителям, чтобы, едва захотев свободы, могла уехать в свой дом и почувствовать себя хозяйкой. Патти радовалась за дочь всем сердцем. Чжи щебетала, как соловей, дни напролёт. Потом родился маленький Шэн…

…Громко хлопнула входная дверь. Патти услышала радостный голос внука. Шэн вбежал в комнату в мокрых сапогах, с них стекала вода, образовывая на полу маленькие лужицы. Мальчик замер на пороге с рыбой в руках. Крик радости рвался из него, но он мгновенно уступил место серьёзной сосредоточенности, едва Шэн увидел спящую маму. Шёпотом спросил:

– Маме не стало лучше?

Патти грустно улыбнулась мальчику. Шэн вышел из комнаты как побитый щенок. Патти слышала, как Чоу велит сыну переодеться, сложить грязную одежду в корзину и вымыть руки. Мальчик вяло откликался на слова отца, радость потухла в его голосе, как лампада от сильного ветра. Стемнело. Патти так и сидела без света – чтобы не разбудить Чжи. Шэн тихо подошёл к ней, уселся на колени и положил голову ей на плечо. Патти спросила:

– Много народу сегодня на озере?

– Нет!

– Сколько рыбок вы поймали?

– Восемь! – отвечал обычно разговорчивый и живой мальчик.

– А сколько поймал ты?

– Три… И ещё одна сорвалась…

– Ничего… Эта рыба уплыла к озёрному духу. Она расскажет ему про то, какой ты хороший и послушный мальчик, и в следующий раз, когда вы придёте с папой на рыбалку…

– Я непослушный мальчик… Я плохо слушался маму… – Шэн вскочил с её коленей и, горько всхлипывая, выбежал из комнаты. Чжи застонала во сне. Ветер ворвался в открытое окно, цветы в вазе затрепетали, будто феи, танцующие свой колдовской танец. Патти закрыла окно. Улица пустела.

Шэн снова возник на пороге, тихий и бледный, как приведение.

– Сяо пришёл и хочет с тобой поговорить.

Патти набросила на плечи лёгкий цветной платок – подарок покойного мужа, вышла из комнаты. На пороге квартиры стоял маленький торговец специями.

– Здравствуйте, Патти Хоу! Я принёс Вам корицу, как и обещал.

Они были соседями, и, несмотря на то, что каждый покупатель был у мальчика на счету (дома – немощная бабушка и младшая сестра, которых нужно было кормить), Патти он отдавал специи бесплатно. Женщина велела Сяо подождать её, вернулась из кухни с горсткой конфет.

– Возьми! Съешь на здоровье и сестрёнку угости!

Мальчик с благодарностью принял угощение и искренне поинтересовался:

– Как себя чувствует ваша дочь?

– Она очень слаба… Почти не встаёт… Похудела и высохла, как будто в ней сидит страшный зверь и выгрызает её изнутри.

Сяо не знал, что сказать на это. Даже взрослые теряются, когда сталкиваются в жизни с такой несокрушимой и печальной правдой.

Торговец специями кивнул Патти Хоу и, попрощавшись, ушёл.

– Что за зверь сидит в маме?

Патти вздрогнула – Шэн стоял за её спиной. Тут из кухни вышел его отец и строго сказал:

– Подслушивать так же нехорошо, как и подсматривать. Ты не должен был здесь стоять и ловить каждое слово, что говорили Сяо и бабушка друг другу!

Шэн покраснел и молча ушёл в свою комнату.

Патти пристально посмотрела на мужа дочери. Он тоже будто болел вместе с её Чжи. Таяла она – он тоже худел на глазах, её глаза впали и лишились блеска – глаза Чоу также потемнели и погасли. Патти боялась, что, когда время Чжи придёт, Чоу тоже может умереть от тоски.

– Ты поел, сынок?

– Да… Всё очень вкусно, спасибо… Как Чжи?

– Сегодня утром она отказывалась принимать лекарства, говорит, что хочет поскорее умереть. Она… она очень устала…

– Вы тоже… Давайте я сменю Вас!

– Нет, я не отойду от неё, я хочу быть с ней до конца.

Патти вошла в комнату дочери. Чжи проснулась и сидела с широко открытыми глазами, ничего не видя и не слыша.

– Как ты спала, Чжи?