Это странное волшебство

«Да, говорят. Твой отец тоже работает в поместье?»

Я разговаривала просто от безделья, совершенно забыла Филлидин вздор, к тому же совершенно ему не поверила. Но, к моему величайшему смущению, девушка заколебалась, и одну ужасающую секунду я думала, что вдруг сестра не врала. Я еще не знала, что греки совершенно естественно воспринимают самое дикое вмешательство в яичную жизнь, если это вопросы, да и сами их задают. Только я начала что-то бормотать, как Миранда уже ответила: «Много лет назад отец оставил нас. Он ушел туда».

«Туда» – это была стена деревьев, украшенная миртовыми кружевами, но я знала, что прячется за ней, – угрюмая закрытая земля коммунистической Албании. «В смысле, как пленник?» – спросила я в ужасе.

Она помотала головой: «Нет. Он был коммунистом. Мы жили на юге, а там таких много. Не знаю, почему. На севере по-другому, моя мать оттуда».

Она так говорила, будто остров простирался на четыреста, а не на сорок миль, но я ей поверила. Где собирается двое греков, будет представлено как минимум три политические партии, а может, и больше. «И он не давал о себе знать?»

«Никогда. Сначала мать надеялась, но теперь, конечно, граница закрыта для всех, и никто не может ни войти, ни выйти. Если он еще жив, то должен оставаться там. Но мы и этого не знаем».

«Значит, никто не может поехать в Албанию?»

«Никто, – ее черные глаза неожиданно ожили, будто что-то вспыхнуло за безмятежными глазницами. – Кроме нарушителей закона».

Такой закон мне бы вряд ли захотелось нарушить, те враждебные снега выглядели высокими, холодными и жестокими. «Извини, Миранда. Должно быть, это большое несчастье для твоей матери».

Она пожала плечами. «Это было давно. Четырнадцать лет назад. Даже не знаю, помню я его или нет. И у нас есть Спиро. – Снова сверкание. – Он работает для мистера Мэннинга, я говорила. С яхтой, с машиной, прекрасной машиной, очень дорогой! И еще с фотографиями, которые мистер Мэннинг снимает для книжки. Он сказал, что, когда закончит настоящую книжку, которую продают в магазинах, он напишет там имя Спиро, напечатает. Представляете! Спиро может делать все! Он мой близнец, понимаете?»

«Он похож на тебя?»

Она удивилась: «На меня? Да нет, он мужчина, а потом, я же только что сказала, что он умный. А я нет, но я – женщина, и это не нужно. С мужчинами по-другому, правда?»

«Так говорят мужчины, – я засмеялась. – Скажешь сестре, что я вернусь к полднику?»

Я пошла вниз по тропинке между соснами. На первом повороте что-то заставило меня обернуться. Миранда исчезла. Но, кажется, мелькнуло что-то бледно-красное не по дороге к вилле Форли, а выше в лесу, на запрещенной тропе в Кастелло.

2

Чистый белый песок маленького залива укрылся между скалами и аквамариновым морем. Крутая тропинка спускается мимо компании молодых дубов прямо на пляж. Я быстро переоделась в уголке и выбралась под белое сияние солнца. Пустынно и очень тихо. И справа, и слева лесистый мыс врывается в спокойную мерцающую воду. Дальше море меняет цвет, как павлин, с переливами переходит в густой темно-голубой там, где в воздухе плавают горы, менее материальные, чем туман. Далекие снега Албании, кажется, дрейфуют, как облака.

После горячего песка вода показалась прохладной и шелковой. Я опустилась в молочное спокойствие и лениво поплыла вдоль берега к южному краю залива. С земли дул слабый ветерок, нес безумную сладкую и острую смесь апельсинового цвета и сосен, она наплывала горячими волнами через соленый запах моря. Скоро я приблизилась к мысу, белые скалы спускались к воде, наклонились сосны, выделили тенью темно-зеленое озеро. Я осталась на солнце, лениво перевернулась на спину, закрыла глаза. Сосны дышали и шептали, спокойная вода молчала…

Меня качнула и перевернула волна. Я забултыхалась, пытаясь выпрямиться, но тут пришла другая, как от лодки, и наскочила на меня. Но весла не шлепали и мотор не шумел, только волны хлопали по скалам. Я огляделась, озадаченная, и слегка заволновалась. Ничего. Пустое, спокойное море, бирюзовое и голубое до горизонта. Я попыталась встать, но обнаружила, что отплыла слишком далеко, доставала до дна только пальцами и повернула туда, где помельче.

На этот раз волна очень сильно подбросила меня, а другая последовала прямо за ней, так что я минуту беспомощно глотала воду, а потом, уже совершенно взволнованная, поплыла к берегу, как могла быстро. Рядом море закружилось и зашипело. Что-то потрогало меня за ногу, холодное тело проплыло рядом под водой. Я окончательно испугалась и не заорала только потому, что вдохнула массу воды и утонула. В ужасе я пробилась наверх, вытряхнула соль из глаз и огляделась. Залив такой же пустой, как раньше, но поверхность расписана следами движения морского создания, которое об меня терлось. Оно двигалось вдаль стрелой, оставляя четкий след на ровной воде залива, прямо в открытое море, потом сделало красивый поворот и повернуло обратно…

Я не желала разглядывать это явление природы. Моя невежественная душа, пораженная паникой, вопила: «Акулы!» Безумно размахивая руками, я неслась к мысу.