это разве не инцест?

(С/-к глупо хихикала, когда узнала, что на вас у меня стоит отдельный сигнал, а на капитана – нет, и отказалась слушать объяснения, что с капитаном мы почти не разговариваем, а с вами мы иногда переписываемся сутками. С/-к – из тех, кто в любых близких отношениях видит влюбленность, и иногда она забывает, что я отличаюсь чудесной особенностью влюбленности игнорировать)

Но я сбилась, на этой чертовой высоте сложно сосредоточиться, знаете? Итак, раздается сигнал, и еще, и еще, и еще, и я знаю, что это сообщения от вас – и тут я решила, что не буду умирать на этой идиотской горе, по крайней мере пока не прочитаю, что вы мне пишете.

И спустя почти час манипуляций и попыток С/-к вытащить меня, я сижу на огромном выступе, пью вкуснейший чай и любуюсь солнцем, которое скоро превратится в луны. С/-к отправилась дальше, я осталась и наконец схватилась за телефон. Аgнеша, я знаю, что вы знаете, что там письма, но ох! Письма! Поверить не могу, что вы два месяца находили время, чтобы “переписка была честной”.

Меня разрывает. Я так рада всему, что вы пишете, так рада! И я страшно соскучилась, я знала это, но сейчас осознала намного более остро. Еще я ужасно тронута. Кошмарно недовольна собой, потому что в последнем моем письме ни слова о том, как я соскучилась. А соскучилась я так, что думаю о вас почти без перерывов, и почти без перерывов жалею, что вас здесь нет, но в то же время радуюсь – потому что иногда находиться здесь совершенно невыносимо.

Еще я хотела бы снова поймать сигнал и отправить вам это письмо немедленно, но боюсь шевелиться – это широкий выступ, но это ведь не значит, что я с него не свалюсь, верно? Я попробую отправить, когда вернется С/-к, ну, заставлю ее попробовать.

Иможен, которая скучает по вам так сильно, как ужасно завтракать в общем холле со стажерами.

Так хочу вернуться к вам, ко всем, на корабль.

Больше всего – к вам

Дорогая Аgнеша, я страшно скучаю.

И по вам, и из-за того, что уже середина ночи, а С/-к еще не вернулась. Надеюсь, она обо мне не забыла.

Мне хочется писать всякие глупости, потому что ваши письма почти требуют чего-то очень нежного в ответ, но я не уверена, что вы и правда хотите их получить.

О! Кажется, это С/-к возвращается. Ну, я надеюсь, что это она, а не какой-нибудь крупный, да что там, среднего размера хищник меня тоже не обрадует. Кажется, С/-к кричит, что нашла свою реку! Или что не нашла. Черт, как же ее встречать, радостным лицом или сочувственным?

Иможен и сомнения

Дорогая Аgнеша, нужно было сложное лицо.

Новостей очень много, но сначала – простите, что долго не писала, мы торопились. Когда С/-к спускалась ко мне, она и правда кричала, что нашла реку. Отлично! Но с подвохом – теперь это не река, а полудохлый ручей, не водоток, так, тонкая струя (я даже не стала спрашивать, почему С/-к уверена, что это нужный ручей).

Спрашивать в любом случае было некогда, потому что нужно было спуститься с горы и мчаться на восток, чтобы успеть к ручью, а потом – в точку отбытия. Можно было сказать С/-к, что точкой будет то место на планете, где сканер найдет меня, но я хорошо знаю свою подругу – лучше всего она действует, когда торопится. Мы спустились с горы (этот рассказ займет минимум месяц, но я ограничусь только тем, что ничего страшнее в моей жизни не было). Мы бросились к п)(рел)(ест)(ь-78, которая естественно не работала. Я писала? Проблема с котенком была не в котенке, чертова машина продолжила ломаться через несколько дней после того, как перестала мокнуть. С/-к починила ее одним суровым взглядом и несколькими ударами по дверце.

Три дня мы ехали без остановок, ни я, ни п)(рел)(ест)(ь-78 не рисковали спорить со С/-к, а потом мне это здорово надоело: либо спать, либо управлять машиной, и я пригрозила С/-к, что сейчас вообще развернусь, и мы устроили отдых. И не зря! Очередная счастливая случайность – я не выдержала ровно на границе с загрязненной территорией.

(я не знаю, как это сделать, чтобы хотя бы вы не лишились звания, но этому обязательно нужно дать ход. мы превращаем планету в полигон радиоактивных отходов, а местные даже не знают о существовании радиации)

Если бы мы были внутри, мы бы сообразили проверить воздух слишком поздно. Раньше меня это напугало бы, но в тот момент я даже не начала переживать. Не случилось, и хорошо. Три дня ушло на поиски выхода из опасной зоны (река, к счастью, находилась не в ней). Еще три на беспрерывные поиски ручья.

и

вот

мы его нашли! (я бы не назвала это даже ручьем)

С/-к немедленно начала беспокоиться о всяких неважных вещах, но я заставила ее подойти к ручью и сказать нужные слова.

(совершенно в стиле местного фольклора, правильно сказать их получилось только с четвертой попытки, каждая из которых, пользуясь старыми поговорками, лишала С/-к нескольких лет жизни (фигурально))

Из ручья повалил зеленоватый дым, из него к ногам С/-к выпала изможденная, измученная, страшно худая девушка. Прохрипела:

– Ты вернулась. – И рухнула в обморок.

Честно говоря, я понятия не имею, что с ней делать. Судя по испуганным глазам – С/-к тоже.