Это не моя жизнь

Да, Изабелла Юрьевна была категорически против брака дочери с диабетиком! С этим… Поплевко. Что о человеке скажешь, если у него даже фамилия такая! Ничего хорошего из этой затеи получиться не могло, это же ясно! Ну вот и высказала всё Кристине, выплеснула на девочку. Но ведь на то она и мать! А девочка, недолго думая, пошла и убила дитя в утробе. Что хотела этим доказать? Кому?

Изабелла Юрьевна взглянула на часы, тяжело поднялась со стула и медленно пошла к себе в комнату. Стрелки приближались к половине двенадцатого, когда она, накапав в стакан валерьянки, разделась и легла в постель. Уже почти задремала, когда в комнате Кристины вспыхнул свет. Вскоре в комнате послышался звук шагов, переместившийся затем в прихожую. Насторожилась: обычно Кристина спала крепко.

Почуяв неладное, Изабелла Юрьевна приподнялась на локтях. По доносившимся звукам можно было определить: дочь обувалась. Куда и зачем её девочка могла собираться в полночь?

Едва мать сумела добраться до двери своей комнаты, как щёлкнул замок в прихожей.

– Кристина, ты куда?..

Вместо ответа свет в прихожей погас, в проёме входной двери мелькнул силуэт дочери, и – дверь захлопнулась.

Ноги и руки с трудом слушались Изабеллу Юрьевну. Кое-как справившись с входной дверью, она в одной ночной рубашке шагнула на лестничную площадку, подошла к перилам. Плащ дочери мелькнул этажом ниже, простучали каблучки туфель.

– Кристина! – эхом разнеслось по подъезду, но ответа вновь не последовало.

Словно не родная дочь, а совершенно чужой человек убегал в ночь.

Надеясь на некое чудо, Изабелла Юрьевна вернулась в квартиру. В комнате дочери царил беспорядок: смятая постель, скомканная, брошенная на кресло ночная рубашка…

«Вся в отца…»

Изабелла Юрьевна принялась быстро одеваться. Сердце бешено колотилось; так часто случалось в последние дни, когда на неё вдруг находил немотивированный страх за единственное чадо.

Она выглянула в окно и в свете фонарей различила плащ дочери на троллейбусной остановке напротив дома. Значит, шанс есть: транспорт в это время уже не ходит.

Ночь выдалась тёплой, моросил мелкий дождь.

Ей казалось, что из-за стука её каблуков может проснуться весь квартал, вот даже свет кое-где в окнах вспыхнул!

Силуэт дочери ещё маячил на остановке, когда Изабелла Юрьевна перешла на бег. Несмотря на одышку и колотящееся сердце.

Кристина равнодушно скользнула взглядом по направлявшейся к ней матери и подняла руку. В следующую секунду возле неё остановилось такси – на крыше автомобиля светились шашечки; чёрные на оранжевом.

Мать не успевала. Она перепрыгивала через лужи, с трудом удерживая равновесие.

– Кристиночка! Куда же ты? Что ты делаешь? Кристиночка!

Жёлтая «девятка» рванула с места, унося её дочь.

Изабелла Юрьевна осталась стоять в исчезающем облачке выхлопных газов. Она громко всхлипывала, будучи не в состоянии унять страх, боль и одышку.

– Может, организуем погоню?

Из-за собственных всхлипов и шума дождя она не сразу различила прозвучавшее предложение. Когда повернула голову, тотчас отскочила в сторону; возле неё стояла иномарка, из глубины салона улыбался водитель, её ровесник.

– У меня, кажется, нет денег…

– А я, кажется, про них ничего не сказал…

Когда мокрый асфальт, блестевший в свете ночных фонарей, помчался навстречу, и дождевые капли начали разбиваться о лобовое стекло машины, когда знакомые с детства кварталы замелькали за окнами подобно кадрам старой кинохроники, Изабелле Юрьевне почему-то вспомнились французские фильмы шестидесятых годов.

На последние сеансы в кинотеатр «Художественный» её, студентку-первокурсницу, возил на солидной тогда «Волге» будущий отец Кристины, тот самый «сорви-голова», кстати… Боже, как ей не хотелось выходить из машины возле своего дома!

Однако предаваться «дождливой» романтике времени не было. «Девятку» с шашечками они настигли в считанные минуты. Таксомотор притормозил возле типовой многоэтажки.

Изабелла Юрьевна вдруг поймала себя на том, что боится покидать салон иномарки. А вдруг вместо Кристины она увидит какого-нибудь монстра, который вселился в её дочь? Плечи свело судорогой, между лопаток врассыпную ринулись мурашки…

Кристина расплатилась с водителем, выскочила из такси и, не обращая никакого внимания на иномарку, в которой застыла в непонятном ступоре её мать, почти бегом направилась к многоэтажке.

– Ну, что же вы? Девочка сейчас скроется в подъезде, и тогда всё.

Голос водителя вывел Изабеллу Юрьевну из прострации.

Она кинулась вслед за дочерью. Однако Кристина шла так быстро, что у матери не было ни одного шанса догнать её. Лишь домофон позволил Изабелле Юрьевне настигнуть «беглянку».

Впрочем, нажимать на кнопки домофона Кристина неожиданно раздумала. Взглянув на часы, быстро отошла от дома на несколько шагов и подняла голову. Подставив дождевым каплям серьёзное лицо, девушка высматривала что-то на верхних этажах. Подбежавшую мать будто не замечала.

И вдруг!

– Как вы считаете, окна подъезда выходят на эту сторону? – Кристина взглянула на Изабеллу Юрьевну.