Это было в Калаче

Александра Дмитриевна молча встретила сына. Вид у него был усталый, но счастливый. Хотела мать с ним поговорить, чувствовала, что неспроста пропадает ночами. Но Иван едва дотащился до кровати и тут же заснул.

Мать поправила одеяло и, тяжело вздохнув, задумалась о судьбе сына, о его жизни.

ПУСТЬ ЯРЧЕ ГОРИТ

А сын уже определил свою судьбу. Во всяком случае до конца войны, до тех пор, пока фашисты не будут изгнаны из родных мест. Четверо ребят не давали гитлеровцам покоя.

Так Иван Цыганков стал командиром маленького отряда. С молчаливого согласия остальных ребят он распределял задания, возглавлял все операции.

Четверо друзей понимали, что лучше всего действовать вчетвером, да так, чтобы никто другой ни о чем не догадывался. И ребята никому не рассказывали о спрятанном оружии, о своих делах.

Неужели никого не осталось в Калаче из райкома партии, воинских частей — никакой подпольной группы? А если она есть, то как разыскать ее, как с ней связаться? Однажды встретил Иван на улице какого-то человека, пригляделся к нему, и показалось, что видел он его в штабе части, которая стояла в Калаче до прихода фашистов. Хотел было подойти к этому человеку, да сдержался. А тот быстро завернул за угол и исчез.

В другой раз Иван нашел у себя во дворе листовку. Она была написана от руки, и говорилось в ней, о том, как бьют наши фашистов на волжском берегу.

«Близок час избавления! — сообщалось в листовке. — Жители Калача, не давайте врагу покоя, прячьте от фашистов продукты, уклоняйтесь от работ. Красная Армия скоро придет к вам».

В конце была сделана едва заметная приписка:

«Размножьте листовку и развесьте по Калачу».

Ваня не знал, специально была прислана эта листовка или нет. Может быть, кто-то знал о делах маленькой группы а доверял ей серьезное задание. А это значит, что связь есть. Пусть незримая, слабая, но все-таки связь.

Листовку переписали. Иван раздал каждому по пять экземпляров и решил:

— Расклеивать будем ночью. В три часа. Самое лучшее время: даже патрули спят. В центре Калача — я и Павел, на одной окраине — Михаил, на другой — Егор.

В три часа ночи, действительно, даже патрули спали. Раньше хоть собаки тявкали, а сейчас — мертвая тишина, такая, что даже здесь, в центре, слышны всплески донской волны. Настороженно замерли дома, за стенами которых сейчас тревожным полусном дремлют измученные, напуганные, уставшие от бесконечных тревог и неизвестности люди. На улице темь, хоть глаз выколи. Тревожная ночь, страшная ночь. Зато в такую ночь легко пробираться неслышной тенью по улицам, намазывать клеем листовку и в одно мгновение бесшумно приклеивать ее к стене дома.

— Дай-ка мне одну, — прошептал Павел. — Я приклею на комендатуре.

— Там часовой.

— Ничего! — Павел выхватил у Ивана листовку и исчез в темноте.

Бесшабашный парень Кошелев. Ведь знает, что опасно, а все за свое. На днях приволок бинокль и пистолет: стащил у офицера, пока тот купался в Дону. В другой раз притащил несколько банок консервов: выменял у солдат на самодельные дудочки. И ведь не побоялся пойти к ним, предложить эти дудочки. Павлу словно доставляло удовольствие играть со смертью…

Вернулись через час, решили отоспаться и к вечеру собраться в лесу. Но уже через несколько часов во дворе Цыганковых появился Кошелев.

— Ты чего? — нахмурился Цыганков. — Ведь договорились, днем не встречаться.

— А я дворами, не увидят. Слушай, я сейчас проходил мимо одного двора, там фашисты устроили большой гараж.

— Ну и что?

— Как что? — удивился Павел. — У ворот всего один солдат. И ночью один. Я уже все высмотрел, знаю.

— Как же ты знаешь, если только что проходил?

— Это я тебе так сказал. А вообще-то уже три ночи слежу за этим гаражом.

— Ну а мы чего можем сделать? Тут ведь дощечками не обойдешься.

Павел придвинулся вплотную к другу и шепотом предложил:

— Подожжем, а?

— Ты думаешь — получится? Не лучше ли проколоть шины?

— Сказал! Там около сорока машин. Да и что толку в этих проколах?

Иван и сам понимал, что колоть шины — не дело. Но надо было все продумать. До сих пор ребята действовали на окраине Калача или за хутором. А тут предстояло устроить поджог чуть ли не в самом центре.

— Соберемся в лесу, подумаем.

Михаил и Егор сразу согласились, что машины надо поджечь. Но как это сделать? Спички тут не помогут, костер тоже не разложишь.

— Вот что, — предложил Иван. — В гараж проберемся мы с Павлом. Ты, Пашка, достань бутылки с бензином…

— Да есть у меня пять бутылок. Еще от наших остались. Я закопал их в саду у Ильиничны.

— Ну и запасливый ты, — удивился Иван. — Только зря ты все тянешь к Ильиничне. Подведешь старуху. А бутылки приготовь все пять.

— Есть! — обрадовался Павел.

— Тебе, Егор, придется этой ночью пройти по Калачу и перерезать линии связи. Провода натянуты низко, достанешь.

— Понятно.

— Ты, Михаил, сделаешь то же самое между Калачом и Ильевкой.