Есть такой фронт

Фыркнув воздушным тормозом, остановился трамвай, идущий в сторону вокзала. Пассажиры поспешили в вагоны. Те двое смотрят по сторонам, стоят неподвижно. Как только трамвай тронулся, они на ходу вскочили в разные вагоны.

Мужчина, сидевший у афишной тумбы, быстро подошел к телефону-автомату и быстро набрал нужный номер.

В трубке послышался знакомый голос:

— Слушаю!

— Иван Семенович? Встречай восемьдесят пятый. Трамвай только что отошел. Имей в виду — у высокого появились усики. Заметно отличаются по цвету от волос на голове. В одежде без перемен. Второй, с бакенбардами, снял галстук. Как только появятся — немедленно сообщи капитану Пасько.

— Все понял!

— Ну действуй!.. Скоро увидимся.

Поодаль от трамвайной остановки Привокзальная, что против костела святой Елизаветы, прохаживался худощавый молодой человек среднего роста с быстрыми серыми глазами. Это был Иван Семенович Баранов, Он в темно-синем демисезонном пальто и серой кепке. Не спеша закурив «Беломорканал», подошел к витрине промтоварного магазина.

Вдали показался трамвай. Баранов посмотрел на часы.

— Кажется, пора, — направился к киоску «Воды», который находился рядом с трамвайной остановкой.

Медленно выпивая стакан газированной воды, Иван Семенович смотрит на прибывающий трамвай. На первом вагоне темно-желтой краской написана большая цифра 85. Место выбрано удачное. Отсюда видны оба вагона. Среди пассажиров Баранов увидел высокого с усиками и второго с бакенбардами. Пошли в разные стороны.

Иван Семенович уходит вместе с вышедшими пассажирами и направляется к овощному киоску, где образовалась небольшая очередь. Стоя в очереди, он смотрит, куда пошли двое. А они, разойдясь на остановке в разные стороны, затем двинулись в одном и том же направлении.

Баранов поспешил в телефонную будку.

— У телефона Пасько, — послышалось в трубке.

— Товарищ капитан, докладывает лейтенант Баранов. Все идет, как предполагалось. Прибыли. И тут опасаются. Разошлись сначала в разные стороны. Сейчас пошли туда…

— Иван Семенович! Продолжайте выполнять задание. Мы наготове. Жду вашего звонка с Московской.

— Понял.

Те двое шли по разным сторонам улицы, часто озираясь. Затем, видно убедившись, что за ними никто не следит, пошли вместе.

Иван Семенович шел на значительном расстоянии от них. Он знал, в какой дом на Рыцарской они должны войти, и раньше их оказался в одном из дворов напротив этого особняка.

На всех окнах висят занавески. В крайнем слева окне Баранов приметил на занавеске небольшой кусок материи оранжевого цвета.

«Может быть, случайно повешена косынка, а может быть, это сигнал или условный знак?» — подумал он.

К дому подошел высокий. Усов у него уже не было. Он заметно прихрамывал на левую ногу.

«Неплохо маскируется. А где же второй? Почему высокий не идет в дом?» — размышляет Баранов. «Очевидно, решили входить по одному. И наверное, оранжевая материя что-то значит», — мысленно ответил себе Иван Семенович.

Высокий, задержавшись на минуту против дома, направляется ко двору, где находился Баранов.

«Неужели заметил? Что делать?» — Баранов взводит курок пистолета.

Но высокий прошел мимо и свернул на улицу в сторону вокзала. А затем появился и второй. Он последовал за своим коллегой.

Минут через десять открылась дверь, и из дома вышла пожилая женщина. С окна исчезла материя оранжевого цвета.

«Значит, это условный знак. При женщине входить им было нельзя», — заключил Баранов.

Снова появился высокий. На этот раз он был без головного убора. Не останавливаясь, направляется к дому, поднимается по ступенькам. Трижды негромко стукнул, и дверь открылась.

Хозяин кивнул головой и провел гостя в дом. Вслед за высоким пришел и второй. Он также три раза стукнул в дверь, и она открылась.

Баранов быстро вышел из укрытия и направился на Московскую улицу. Зашел в один из домов, связался по телефону с райотделом.

— Товарищ капитан, докладывает Баранов. Оба поочередно зашли в дом. Все в сборе.

— Иван Семенович, продолжайте вести наблюдение. Опергруппа выезжает. Встретимся в начале Рыцарской.

— Ясно!

Баранов вернулся на Рыцарскую. Отсюда хорошо виден дом, в который ему, наверное, придется войти.

В эти томительные минуты ожиданий вспомнилось Ивану Семеновичу, как в 1941 году он, восемнадцатилетний парень, по велению сердца, по собственному желанию стал в ряды бойцов, обеспечивающих государственную безопасность страны. Вспомнил своих боевых друзей-разведчиков, с которыми сроднился, как с братьями, и действовал в тылу врага в суровые военные годы. Приятно, что двое из них живут тут рядом, во Львове, остальные разбрелись по разным городам страны, но не забывают друг друга. Пишут теплые письма, приезжают в гости. Не зря говорят — фронтовая дружба крепче стали. Большинство боевых друзей перешли «на мирные рельсы», а он, Иван Баранов, стал профессиональным чекистом.

Десятки раз и тогда, в тылу врага, и теперь приходилось подвергаться опасности, смотреть смерти в глаза, но ни разу не дрогнул, не пустил на порог своего сознания мысль о перемене профессии. На всю жизнь запомнились строки стихов Владимира Маяковского: