Есть ли жизнь в Маями?

Серьёзный психоделический трип можно сравнить с тремя стадиями полёта Юрия Гагарина. Первая стадия - кошмар, который испытал Юрий Алексеевич, когда его задраили в узкий металлический шкаф 12 апреля 1961 года. Только представите, какая отсталая техника была у землян в шестидесятых годах прошлого века. Не было интернета, мобильных телефонов, сенсорных экранов, страну колбасило от перебоев с баночной ветчиной.

О чём думал первый человек, которым после барона Мюнхгаузена должны были выстрелить из пушки в неизвестность? Каким бы бесстрашным Гагарин не был - тело, с его инстинктами самосохранения - готово сделать все, чтобы себя обезопасить. Никакая подготовка тут не поможет. Разве что - освободить до полета кишечник, чтобы не оконфузиться прямо в скафандр.

Начало трипа - точно такое же. Боже, ну нахрена я столько съел? Пять граммов. Ведь пять граммов! Да, ЛД-50 у псилоцибина необычайно высок, нужно сожрать пару кило грибов, чтобы отравится, а все же. Что со мной теперь будет? Ёбнусь и останусь на всю жизнь слюнявым блаженным шизоидом, не пожелав или не найдя возможности вернуться с того берега. Спаси и сохрани меня боже. Больше в жизни этого делать не стану.

Эффекты между тем понемногу начали проявляться. Пионер наката псилоцибина - это обостряющийся, как у жителя джунглей слух. Необычайно увеличивается радиус охвата и четкость звучания. Будто привинтили к голове прибор военного акустика с подлодки или гигантские уши кенгуру. Добавляется какофония звуков, которые мы, может и слышим, но трезвый мозг отфильтровывает их за маловажностью. Я уловил, как щелкает остывающий мотор Навуходоносора метрах в двухстах. Обычно, чтобы это услышать, надо стоять рядом и даже наклониться над капотом. Мелькнула мысль, что этот звук намного грязнее, чем эротичное дыхание океана, жестяной шелест бамбука и грохот цикад. Кажется началось!

В качестве дара от грибов вдруг восстановилось зрение. Я неожиданно заметил, что очки на лице стали на несколько диоптрий сильнее. Странное открытие вызвало дискомфорт. Я снял очки, оглянулся по сторонам и удивился, от чего таскаю на лице несуразную штуку. Видимо, близорукость не в хрусталиках глаз, а в биохимии мозга. Очки легли в нагрудный карман.

Корабль с Гагариным на старте. Топливные системы запущены и двигатели набирают силу для толчка вверх, но мощные металлические конструкции держат его пока на Земле, до достижения апогея в силе яростных выбросов из сопла. Все вокруг начинает вибрировать скрипеть, щёлкать и подпрыгивать, напряжение достигает апогея. Кажется еще секунда и корабль рассыпется на мелкие винтики. Юрий Алексеевич сидит практически голой жопой на четвертом чернобыльском энергоблоке, знает сколько раз всё до этого момента пошло "не так" и сколько собак с обезьянками улетели "не туда", и все же находит мужество выдавить из себя: "Поехали!"

Поехали. Сначала появилась легкая тошнота и напряжение в мышцах ног. Я будто был снова в школе, а злая, сексуально озабоченная учительница физкультуры снова и снова гнала на жуткий кросс - тело немеет, дыхания давно не нет, но она гонит меня вперёд, а я мечтаю упасть на землю и сдохнуть.

Я уловил начала истинной психоделии. Курившим серьёзные канабисы знакомо это пограничье. Галлюцинаций еще не было, но я мысленно выделил прозрачный пузырек своего сознания и легко отделил его и от мозга и вообще - от тела. Должен вам сообщить, что сознание наше, это самое "я" это точно не наше тело и очень может быть даже и не наш мозг. Возможно, это то что принято называть словом "дух". Трудно твёрдо что-то утверждать после двух трипов. Нелегальность экспериментов в большинстве стран толкает эту отрасль на ту грань, где когда-то под властью мракобесов находились генетика и кибернетека.

Между мозгом и телом шел презабавный диалог. Они пытались решить, как поступить с нарастающей волной термоядерной силы, которая вдруг попала ко мне вовнутрь.

Тело, как сварливая бабёнка, винила во всех своих неудобствах мозг. Его идиотское стремление к никому не нужным знаниям, доставляет всем теперь столько жутких неудобств. Мозг вяло отмахивался, говоря, что скоро должно стать получше, это временные неудобства на пути к великим открытиям. Тело злилось, что его забыли спросить, перед тем как засунули в него отраву, а дурацкий мозг и бестолковое сознание так фанатично поглощены саморазрушением. Из всего их трёпа я сделал вывод, что они живут вместе уже много лет - и бранятся без особого зла, как старые супруги. Я слышал в глубине, что они устали друг друга, но врозь не протянут и минуты.

Мозг сказал - раз уж тебе так плохо - давай, переводи страдание и удар в меня. Тело повиновалось. И еще мне вдруг четко и ясно стало, что они безумно, по-родительски любят это маленький прозрачный пузырек - которым в тот момент и был я.

Тут же тошнота и сердцебиение, и странная сонливость, постоянная зевота и мерзкий липкий пот прошли без остатка. Удар обрушился на мозг. Битва перешла в его плоскость.

Ко мне подкрался Кано и вдруг заорал в самое ухо, не вытаскивая белых наушников -