Эсминцы и сражение на Балтике. Том 3

— Значит, слушай сюда, морячок, расскажешь там своим флотским, как танкисты дерутся, — хриплым, но довольно громким голосом начал вещать Кондратьев, едва завидев рядом с собой Лебедева. Как этот Михаил выглядел в обычной жизни, понять не представлялось возможным, потому что он весь был забинтован. Повязки казались совсем свежими, но кое-где из-под бинтов на голове танкиста уже проступали капли сукровицы. Свободными от бинтов на лице оставались лишь левый глаз серого цвета и рот с опухшими губами. Все тело его, вероятно, тоже было забинтовано, но полностью или нет, разглядеть Лебедев не мог, потому что раненый был накрыт одеялом в пододеяльнике, плотно подоткнутым со всех сторон. Наверное, когда танкист говорил, ему становилось немного легче. Во всяком случае, так Саша объяснял для самого себя потребность раненого высказаться. Потому слушал внимательно и не перебивал.

— Нас в тридцатьчетверке четверо было. Я, мой механик-водитель старшина Валера Ушкевич, стрелок-радист Боря Багрянский и заряжающий Володя Михайленко. А с нами еще два экипажа во взводе. Танк младшего лейтенанта Семы Ройзмана слева от нас, а танк лейтенанта Гриши Рокотова — справа. Наш взвод занял позицию в перелеске, справа от шоссе, чтобы атаковать немцев с фланга по приказу. Сначала немцев специально немного пропустили вперед, а потом уже команду я по радио получил и своим приказал выдвигаться из-за деревьев и открывать огонь. Все мои три танка начали высовываться потихоньку из перелеска на дистанции метров сорок друг от друга. А по дороге немецкие панцеры катили, тройки. Ну, мы им и влепили в борта метров с двухсот по бронебойной болванке, только башни слетали. Сразу три танка подбили. А по нам их задние ударили, только не видно было им нас с дороги хорошо, мы же замаскированные в перелеске находились.

Так по вспышкам наших пушек немцы стреляли. Опытные, сразу видно. И подбили, гады, танк Гриши Рокотова сразу. Я из своей командирской башенки видел, что гусеница левая от первого попадания слетела, а от второго — движок задымился. Произвели и мы следующий залп. Подбили еще один танк у немцев. А тут они разглядели уже получше, где мы прячемся, и давай по нам прицельно лупить. А их танков на шоссе еще много оставалось целых. Задели три раза мой танк, прежде, чем серьезные повреждения начались.

Сначала, как и у Рокотова, гусеницу разнесло. А потом такой удар последовал, что лопнула броня. Вспышка произошла, и я на несколько секунд сознание потерял. Но, быстро очнулся от жара, потому что танк уже горел. Надо выбираться было. И сам бы я не выбрался, если бы механик не помог. Он быстро меня вытащил через свой люк, а то башенный заклинило после удара болванки. Нашего заряжающего, Володю, сразу убило, кусками брони всего посекло. А стрелок-радист Боря Багрянский сильно обгорел и не дышал уже.

Я в первый момент даже и не понимал, что со мной. Вылез с помощью старшины из танка. Осмотрелся и вижу, что и оставшийся танк из нашего взвода тоже подбили, и горит он уже. Так силы я еще нашел, чтобы рвануть туда под пулеметным огнем немцев, чтобы помочь выбраться ребятам. Ну, и спаситель мой Валера Ушкевич тоже за мной увязался. Так и попал он под пулеметную очередь. И замертво упал. Я один остался. Смотрю, а весь экипаж Ройзмана тоже погиб. Мехвод его Фарид Магомедов в люке наполовину торчит и горит весь, мертвый уже, а сам Ройзман из командирского люка свесился, изрешеченный весь не то пулями, не то осколками так, что и живого места на нем не осталось.

Тут плохо мне сделалось. А немцы все из пулеметов поливают наши подбитые танки, на всякий случай, наверное. Так что спрятаться мне пришлось за собственный танк и залечь, а вокруг стрельба не утихает. Тогда только и заметил, что весь обожжен, а левую руку мне оторвало, оказывается, и кровища так и хлещет. Тут подскочил ко мне Гриша Рокотов. Ему повезло выбраться, обгорел только немного, а из его экипажа выжил только стрелок-радист, но и тот потом под пулемет немецкий попал и погиб глупо, как и мой мехвод.

Если бы не Рокотов, не знаю, кто перевязал бы меня. Сам я уже сознание терять начал. Но Гришка вовремя подоспел, перевязал бинтом из индивидуального пакета мне руку. А бой все не прекращался. Снаряды летели в обе стороны, взрывалось все вокруг, пулеметы били отовсюду. Только мы успели отойти от танков в перелесок, как снаряды в боеукладках начали рваться. Но Гришка вовремя заставил меня лечь в какую-то воронку, так и спаслись.