Если враг не сдается

Сняв фуражку и отерев внутреннюю кожаную кромку носовым платком, Артемов, в своем начальственно скрипучем кожаном плаще тянувший по меньшей мере на генерал-полковника, довольно резким голосом попросил водителя «сменить музыку». Во-первых, он немного устал от перелета, во-вторых, не хотел загружать мозги даже сколько-нибудь полезной информацией.

— Что у тебя есть чуть погромче?

«Чуть погромче», на взгляд водителя, одетого с иголочки, было «Радио России». Но он, возивший и полковников, и генералов, и их высоких гостей, быстро смекнул, куда клонит его сановный пассажир. Он вставил в деку японского «Пионера» лежавшую сверху кассету, загодя прибавил громкости, и в мощных задних колонках грохнул слегка резаный рок-н-ролл «Морального кодекса»:

Глаза горят огнем,

В душе тревога.

Разлука не для нас,

Но труба зовет!

«Не громко?» — спросили глаза водителя, блеснувшие озорным огнем в панорамном зеркальце. Артемов счел за благо не отвечать — хотя мог бы откликнуться: мол, солист «Морального кодекса» Мазай старше меня. По возрасту. И вообще 39-летнему Артемову нравилась такая музыка.

17

За сорок минут до отправления поезда № 630 «Самара — Оренбург» Адлан Магомедов покинул свое место в огромном зале ожидания Самарского железнодорожного вокзала и, похлопывая по бедру сложенной газетой, направился к лифту. Матовый лоск пола, выложенного гранитными плитами, и такое же матовое свечение потолка, усеянного светильниками, были довольно гармоничными. Чего нельзя было сказать о самом здании нового вокзала, его облике, который на фоне управления железной дороги смотрелся архитектурным мутантом. Зеркальный купол, масса стекла и металла, огромные залы, включая апартаменты для VIP-персон, суперсовременные лифты, крутые лестницы, обзорная площадка... «Марсианские хроники».

Нажав кнопку нулевого этажа, Адлан вскоре оказался на пятой платформе. На восьмом пути уже стоял поезд, и Магомедов не спеша направился к последнему, общему вагону. У подножки скопилось несколько человек. Задрав головы, они ждали появления проводника; ни у одного из них билета не было. В этом, одиннадцатом, вагоне частенько перевозили солдат и призывников — чаще всего до Бузулука, где дислоцировался 950-й реактивный артиллерийский полк; Тоцкого-2 — 27-я гвардейская мотострелковая дивизия и 2881-я центральная база вертолетов; Оренбурга, где были дислоцированы учебный центр ПВО Сухопутных войск и филиал Военного университета войсковой ПВО; Донгуза — отдельная зенитно-ракетная бригада, в частности. Еще чаще вагон оккупировали шумные цыгане. Проводники брали за проезд в два раза меньше, чем в кассе, и такой «бардак» был выгоден в первую очередь дачникам, которые давно бы забросили дома и участки, если бы платили по тарифу: примерно рубль за километр пути. А некоторые ездили за сто и более верст. Электрички в Богатовский и Борский районы Самары едва ли были у местного руководства в проекте.

В толпе Магомедов, одетый в теплую замшевую куртку, заприметил Хамзата Тенишева. Небольшого роста, коренастый, небритый, в ондатровой шапке, он тоже глядел на дверь и даже вызвал у Адлана сочувствие. Чеченец настолько вжился в роль, что, казалось, не видит или не хочет видеть ничего и никого, кроме проводника («Возьмет без билета или не возьмет?»).

Хамзат был постоянным спутником Аллы Джабраиловой, в их поддельных паспортах стояла отметка о браке, и Алла по документам носила фамилию такого же фиктивного мужа — Тенишева. Игнорировав лифт, она спустилась по крутой лестнице и встала за спиной командира. Последними на перрон ступили Шамиль Гуляев, ровесник Магомедова, и Грета Брасас. Грета держала под руку рыжеватого Шамиля и о чем-то оживленно болтала с ним, порой заливаясь заразительным смехом. Всего на этой станции собралось пять боевиков, включая командира.

За полчаса до отправления поезда проводник разрешил посадку.

— Приготовили билеты, — оповестил он пассажиров.

В общем вагоне и в бане все равны, безбилетные и обилеченные пассажиры занимали понравившиеся им места. Кому не хватит мест — будут стоять, даже с билетами.

— До Заливной возьмешь? — Магомедов, получив в ответ утвердительный кивок проводника, легко поднялся в вагон. Облюбовав боковое место по ходу движения, он выставил на покатый столик бутылку лимонада, пачку печенья, рядом положил шапку и развернул газету.

Мимо него прошли Грета Брасас и Шамиль, они заняли следующие боковые места. На Грете было минимум макияжа. Светлые ресницы обрамляли зеленоватые глаза, в улыбке ее полные выразительные губы приоткрывали идеально ровные зубы. А Шамиль, улыбаясь, показывал неполный набор желтоватых зубов.

Контраст. Как в облике вокзала и административного здания «железки», который приметил Адлан. «Вокзал для двоих».

И еще одна пара прошла мимо Магомедова — Алла Джабраилова и Хамзат Тенишев.

17.55 Москвы. Поезд тронулся, чтобы сделать в Самаре одну-единственную остановку на станции Безымянка. И только после этого проводники начинают проверять билеты.