Если ты со мной

— Вот список лекарств, — протягивает рецепт. Ух ты! Меня не оставят здесь! Макс пробегается глазами по листочку и кивает, — как выздоровеете, приходите за справкой. Я так понимаю, вы студентка?

— Да, — Макс отвечает за меня. Я ему благодарна, потому что мои связки отказываются мне подчиняться.

— Тогда все. Лечитесь. И больше жидкости, — напоминает доктор. Макс придерживает меня, чтобы я не упала. В дверях благодарим доктора.

— Что так долго? — ворчит женщина и проходит в кабинет, чуть ли не сбивая меня с ног.

— Полегче, женщина! — возмущается Макс. Дверь закрывается, и мы не разбираем ее слов.

По дороге заезжаем в аптеку. Я протягиваю Максу кошелек. Он отмахивается и быстро выходит из машины. На пререкания у меня нет сил. Позже с этим разберусь.

Пока Макса нет, звоню бабушке. Мой голос практически пропадает. Я не говорю о температуре и ангине. Ей не стоит волноваться. К тому же она может завтра же приехать ко мне. Заверяю, что у меня только голос пропал. Макс открывает дверцу, когда я прощаюсь с бабулей.

— Поедем ко мне, — я начинаю возражать, — Кристина на даче, Аня уехала домой, а Инна ты сама знаешь. К тому же я уже получил выговор от доктора. Больше не хочу, — Макс заводит машину.

— Хорошо, — хриплю я. Квартира Макса звучит лучше, чем больница.

Спустя пятнадцать минут мы заходим в квартиру Макса. Он ставит на пол пакет с лекарствами и наши сумки. Помогает мне снять куртку, и я сразу чувствую легкий озноб. Обнимаю себя за плечи, чтобы как-то согреться.

— Тебе нужно лечь, пойдем в комнату.

Наверно, в комнате для секса никогда еще не спала девушка с ангиной.

Макс резким движением срывает с кровати покрывало и вместе с ним одеяло. За ними на пол летит простынь.

Макс выходит из комнаты и на ходу бросает мне:

— Полежи пока на диване.

— София? — медленно открываю глаза, — вставай. Твоя сумка на полу. Переодевайся, а я схожу за лекарствами, — Макс стоит в дверях комнаты.

Когда он возвращается, я уже лежу в кровати. Одеяло натянуто до подбородка.

— Держи.

Выпиваю лекарство, и, обессиленная, сразу откидываюсь на подушки.

— Если что-то понадобится, позвони мне.

— Телефон в сумочке, — шепчу я, не в силах открыть глаза.

— Телефон и вода — на стуле, — слышу я через несколько минут. — Я оставлю дверь открытой.

Время — десять. Вопрос в том, какой сегодня день? Я не знаю, сколько спала. Поднимаюсь на локтях. Одеяло скатывается к животу. Холодно. Мою пижаму можно выжимать. Переодеваюсь в халат. Пью воду и плетусь в туалет. Ни сон, ни лекарства не улучшили мое самочувствие. Когда выхожу из ванны, Макс топчется в коридоре.

— Ты в порядке? — спрашивает он, когда я направляюсь в комнату.

— Еще жива.

Да уж, в таком виде меня без кастинга утвердили бы на роль зомби.

— Тебе надо поесть.

— Не хочу, — прыскаю аэрозоль.

— Ладно, спи, — Макс поправляет одеяло.

Сворачиваюсь в позе эмбриона, и стоит мне закрыть глаза, как я проваливаюсь в сон.

Глава 24

28 сентября, 2014 год

Новый день не дарит ничего хорошего. Просыпаюсь в поту, горло першит, голос хрипит, слабость во всем теле. Собираю всю силу воли в кулак и встаю. После ванны иду на кухню. Судя по шуму Макс там. Он накрывает на стол.

— Привет, — хриплю я.

Бросаю взгляд на часы. Девять.

— Привет! Куда собралась? — Ставит передо мной ярко-зеленую пузатую кружку с бульоном. Придвигает вазу с сухарями. Такое ощущение, что я дома. Только бабушка куда-то вышла.

— Потею, как беговая лошадка. — Смущенно улыбаюсь. Халат и пижама мокрые от пота лежат в сумке, но вслух говорю другое, — это все что осталось из чистой одежды.

— Значит, устроим стирку. — Макс ставит тарелку с яичницей и садится напротив.

— С первого дня знакомства я приношу тебе только хлопоты. — Отпиваю бульон.

Он внимательно смотрит на меня, а потом говорит:

— Если я не хочу что-то делать, я не делаю, — тон у него серьезный.

— Понятно, — единственное, что приходит на ум.

Некоторое время мы едим молча. Я макаю сухари в бульон и запиваю им же.

— Как тебе? — Макс кивает в сторону кружки.

Я рада, что он прерывает неловкое молчание.

— Очень вкусно, такое ощущение, что я дома. — Без того красные щеки заливаются румянцем.

— Благодаря тебе мой холодильник забит продуктами и я готовлю кушать. — Наливает мне апельсиновый сок.

— Хоть какой-то прок от меня. — Макс протягивает мне стакан и улыбается. — С тех пор как умерла бабушка, я ни о ком не заботился.

Я поднимаю глаза от кружки, удивленная его откровенностью.

— Мне очень жаль, — я замечаю грусть в его глазах. — Как давно ты живешь один?

Может, не стоило спрашивать об этом? Макс не любит говорить о себе.

— Больше двух лет. Я уже привык, что один. Первое время было тяжело, но это скорее от чувства вины, чем от потери, — Макс опускает и поднимают ложку в кружку с кофе, — я не всегда был хорошим внуком. Поздно понял, — бросает ложку в кружку, — апельсин? — он так быстро меняет тему разговора, что я киваю несколько раз.