Если судьба выбирает нас…

«Милая и дорогая мамочка!

Спасибо тебе за письмо. Извини, что долго не писал: не было никакой возможности. До места службы добрался успешно, хоть и с некоторыми приключениями, коих не буду упоминать ввиду их незначительности. В полку меня приняли хорошо — я назначен младшим офицером роты. С сослуживцами сошелся удачно, а с некоторыми даже подружился. Служба у меня ответственная и хлопотная, отнимающая все мое время. Веришь ли, с тех пор, как прибыл в полк, ни разу даже не брался за чтение.

В целом же я бодр духом и телом, одет, снаряжен и обихожен полно. Несмотря на фронтовые условия, всем доволен и ни в чем не испытываю нужды.

Мне уже приходилось бывать в бою, и хотя меня охватило некоторое волнение, я не посрамил нашей фамилии, выполняя свой долг русского офицера.

Не беспокойтесь обо мне. Бог меня хранит, и надеюсь на его благословение и впредь.

Дня не проходит, чтобы я не вспоминал о вас, родные мои. Скучаю по тебе и папе и братьях.

Очень рад, что ты, милая мама, избавилась от мигрени. Беспокойно только за твои ноги. Что говорит доктор?

Весьма взволнован вестью о здоровье бабушки. Передай ей мой поклон и скажи, что буду молиться за нее Богу.

Федечке передай, чтобы учился прилежно, помогал вам во всем и не забывал о дисциплине, без которой в войсках, в кои он так хочет сбежать, никак невозможно.

Передавай батюшке мой низкий сыновний поклон.

Твой сын Александр

Писано мая 31-го дня 1917 года».

Вот как-то так. Понемногу обо всем и ни о чем одновременно. Все-таки моя прошлая адвокатская практика в составлении документов и писем дорогого стоит.

Теперь надо в лавку Общества сходить за конвертом, и можно отправлять.

7

Поход в лавку за конвертом вылился в небольшой шопинг.

Помимо конверта я приобрел жестяную банку мармелада, такую же банку монпансье, коробку «Лучшего чаю от С. А. Спорова», душистого мыла и бутылочку[68] одеколона от фирмы «Чепелевецкий и Сыновья».

После этого услужливо-прилизанный Власий соблазнил меня «офицерскими шальварами с кожаными вставками на коленьях, аккурат как на меня сшитыми». Действительно удобно: на передней части снизу от голенищ к колену и выше вшит клин из коричневой кожи. По окопам ползать — самое то!

Еще я купил перчатки из тонкой кожи, тоже коричневого цвета. Дабы не чувствовать себя белой вороной среди коллег-офицеров: все они в боевой обстановке носили перчатки. Подобрав подходящие по размеру, померил — неплохо, но надо привыкнуть… Можно, конечно, пальцы на перчатках отрезать…

Но не стоит, пожалуй…

Не поймут-с…

Выйдя из гостеприимных дверей с вывеской «Военное экономическое общество. Отделение Московскаго 8-го гренадерскаго полка», я направил свои стопы к скорняку — заказать нормальный подсумок для автоматных магазинов. Решил заказать что-то вроде того, что носили немцы для магазинов «шмайссера» во Вторую мировую. А то ведь так и таскаю их в большом парусиновом подсумке для винтовочных обойм — жутко неудобно.

От скорняка, поразмыслив, двинулся к оружейнику — узнать, есть ли автоматные магазины. Все же три запасных — это маловато.

Магазинов у мастера как бы «не было», но, поторговавшись, за три рубля все-таки приобрел парочку «случайно завалявшихся».

В общем, считай, как в супермаркет сходил.

По возвращении я обнаружил у себя в комнате томящегося в ожидании Генриха.

— Добрый день!

— А! — обрадовался мой друг, вскакивая со стула. — Вот и ты!

— Я тоже очень рад тебя видеть! Какими судьбами?