В этом городе пять дней я тосковал.
Как с тобой, хотел – не мог расстаться с ним,
В этом городе тебя я вспоминал
Очень редко добрым словом, чаще – злым…
Как тебя, его не видеть бы совсем,
А увидев, прочь уехать бы скорей,
Он, как ты, вчера не дорог был ничем,
Как тебя, сегодня нет его милей.
Этот город мне помог тебя понять,
С переменчивою северной душой.
С редкой прихотью неласково сиять
Зимним солнцем над моею головой.
Это – Константин Симонов.
А вот строчки из стихотворения другого советского поэта, другого тогдашнего его современника – Сергея Смирнова:
Это мало Родину любить.
Надо, чтоб она тебя любила.
Вполне банальные, пошловато назидательные, в устах Вертинского они обретали свой особый, очень личный смысл. Окрашивались горькой иронией, обращенной на себя, бедолагу-эмигранта, любовь к родине у которого так долго оставалась любовью без взаимности.
Вот так же и раньше – там, в эмиграции, – эти
Этим умением чужими строчками выражать
Вот он прощается – навсегда – с женщиной, с которой какое-то время был счастлив:
Я знаю, я совсем не тот,
Кто вам для счастья нужен, —
А тот, другой. Но пусть он ждет,
Пока мы кончим ужин.
Я знаю, даже кораблям
Необходима пристань,
Но не таким, как мы, – не нам,
Бродягам и артистам.
Это высокомерное презрение к
Как живется вам с
Женщиною? Без божеств?..
Как живется вам – хлопочется —
Ежится? Встается – как?
С пошлиной бессмертной пошлости
Как справляетесь, бедняк?..
После мраморов Каррары
Как живется вам с трухой
Гипсовой?..
А гордое сознание своего избранничества, своей «помазанности», особости своей судьбы – «бродяги и артиста», несхожести ее с пошлым существованием самодовольного и самодостаточного обывателя невольно вызывает в памяти хрестоматийные строки Блока:
Ты будешь доволен собой, и женой,
Своей конституцией куцей,
А вот у поэта – всемирный запой,
И мало ему конституций!..
И пусть я умру под забором, как пес,
Пусть жизнь меня в землю втоптала,
Я знаю: то Бог меня снегом занес,
То вьюга меня целовала!
И такие же хрестоматийные строки Горького:
А вы на земле проживете,
Как черви слепые живут:
Ни сказок про вас не расскажут,
Ни песен про вас не споют!
Недаром эту горьковскую «Легенду о Марко» Вертинский положил на музыку и включил ее в свой репертуар.
Противостояние поэта, у которого «всемирный запой», пошлому обывателю с его «обывательской лужей» – это была едва ли не главная тема всей русской поэзии начала века. И это была – центральная, самая больная, самая личная, самая