Если бы я был вампиром

Память определённо играла со мной. Она прятала куски того самого злополучного дня, когда я отправился в эту дурацкую секту. Со мной такое было впервые. Нет, бывало, я напивался, но оставались же хоть какие-то отрывки воспоминаний. А тут сплошной пробел. Сходить, что ли, на сеанс гипноза?

И какой чёрт меня дёрнул пойти в эту секту?

Я никак не мог сосредоточиться на самом главном, потому что перед глазами всё время появлялась Лана. В результате я просто просидел несколько часов, думая о девушке, от которой так позорно сбежал любоваться водной гладью.

Единственное, к чему я пришёл, так это к тому, что мне надо ещё раз наведаться в здание «прохождения Посвящения».

* * *

Добежав до метро всего минут за десять, я сел на поезд в сторону центра. Стоя напротив двери, вдруг заметил, что не могу сфокусироваться как обычно и увидеть своё отражение. Я простоял всё время пути перед дверью, но так и не смог его углядеть. Что-то изменилось с тех пор, как я проснулся в тот «первый день» после Посвящения? Это очевидно. Но что же там со мной сделали, что я начал меняться намного быстрее, чем до этого? Я бы даже сказал, что до этого я практически не менялся. Только в темноте стал лучше видеть, свет перестал любить, да ещё спать стал чуть больше. Но не на день же засыпать! Впрочем, даже столь долгий сон можно было бы списать на какую-нибудь болезнь, если бы не жажда крови, которая меня обуяла при взгляде на шею Ланы.

Я бы мог решить, что дома это была случайность, но когда я проходил мимо какой-то миленькой девушки на станции метро, моё внимание, как обычно, переместилось на неё. Только не на лицо и фигуру, как бывало обычно, а снова на шею. Мои губы изобразили странную гримасу, которой она, к счастью, не видела, и я невольно облизнулся. Хорошо ещё, что я вовремя спохватился и не пошёл за ней, судорожно стиснув зубы. Лишь несколько человек шарахнулись от меня и проводили испуганными взглядами.

Теперь я ехал в вагоне и старался не смотреть на девушек. Зато в голове стали появляться другие довольно странные мысли. Я посмотрел на парня, стоящего напротив меня. Он стоял слегка вразвалку, расправив свои широкие плечи и окидывая вагон нагловатым взглядом. Я таких никогда не любил, и у меня появилась довольно странная мысль. А что, если подойти и со всего размаху засадить этому парню локтём в нос? А потом, когда он упадёт, пинать его ногами. Как поведут себя люди в вагоне? Женщины конечно же начнут кричать, а вот кто из мужчин попробует меня остановить? Этот прыщавый очкарик, конечно, поспешит отойти в другой угол, толстоватый мужик справа даже от книжки не оторвётся… жаль, что милиционеров в этот раз в вагоне не оказалось, вот они бы точно меня остановили. Сами бы потом меня попинали. Мне кажется, что в вагоне нет ни одного нормального человека, который стал бы защищать незнакомого парня. Получается, что нет ничего хорошего в нашем обществе…

Естественно, никого бить я не собирался. Просто так я развлекал себя размышлениями до своей остановки. Всё равно делать было больше нечего.

Неожиданно я обратил внимание на то, что кое-кто из пассажиров удивлённо смотрит на стекло в двери. Видимо, пытаясь найти отражение этого странного типа в помятых чёрных брюках и рубашке, застёгнутой до самого горла. И это притом, что температура на улице плюс двадцать.

Странный тип в чёрном ретировался в дальний угол, на всякий случай слегка расстегнул ворот и притих. А то мало ли что.

Доехав до «Кузнецкого моста» и выйдя на улицу, я добежал до того самого здания, где прошёл этот странный ритуал, так меня изменивший. Здание пустовало. Я толкнул незапертую дверь.

Внутри было пусто, никаких видеокамер, картин, ничего не было. Голые, облезлые стены и, самое главное, никакой лестницы в подвал. Чертовщина какая-то.

Я побродил по комнатам и, так ничего толком и не обнаружив, поехал домой.

Теперь я старался обходить все места, где можно было увидеть моё отражение, вернее, не увидеть. Зачем привлекать излишнее внимание к своей скромной персоне?

Приехав на свою станцию, я не торопясь вышел из вагона и направился в сторону парка. Там я свернул на аллею и побрёл в тени огромных дубов. Я специально пошёл по самой безлюдной аллее. Мне совершенно не нравилась эта жажда крови, она меня пугала. Кроме того, на обратном пути в метро у меня начали трястись руки, а в глазах поплыли красные круги.

Едва я вошёл в парк, сердце стало биться так учащённо, будто собиралось выпрыгнуть из груди. Ни с того ни с сего я начал ощущать сильное беспокойство, будто перед походом к зубному. Странные мурашки по телу и замирание сердца — «синдром больного зуба».

Куда же мне идти? Наверное, всё же домой. Просплюсь, извинюсь перед Ланой и свожу её в ресторан. Пора забыть про все эти тайны. Может, всё и так обойдётся, вот только как быть с этой жаждой?.. Нет. Опасно это. Может, обратиться к врачам? Они меня запрут в лаборатории. Вполне возможно, что оно будет к лучшему. Я не смогу никому нанести вред, и есть вероятность того, что меня всё же вылечат…

Мои безрадостные размышления прервал чей-то голос: