«Если», 2012 № 08

Почему ты говоришь, точно подкидыш из детдома? Ты не можешь быть моим сыном или дочерью — я не понимаю, кто ты! — потому что в противном случае тебе меньше одного года от роду. Потому что мы с Лизой люди, а ты инопланетянин!

Я стал пятиться. Прочь от «красной зоны». Сидящий на ее границе аноним скрылся в темноте. Лишь его глаза какое-то время мерцали вдали, отражая свет фонаря.

— Заберешь меня? — прозвучало эхом.

Утром нас опять отправили в бустер синхротрона. На всех приборах были зеленые огни, шеф Гаррель ходил довольный, расстегнув комбез до пупа.

— Жахнем ускорителем, и сразу по гиперам, вперед и с песней, — сообщил он нам во время перекура.

— Чтоб убежать от черной дыры, далеко сигать придется, — проговорил охочий до бесед во время перекуров Скотт.

Гаррель покачал головой.

— Не черная дыра, а микроскопическая черная дыра… — пробурчал он с видом знатока. — Шлепнем сгусток массой в две-три земных… и отступим, насколько сможем, на световой или на половине… — Шеф с наслаждением затянулся. — Это не суть важно. Газ и пыль потянутся к созданной нами массе, и через тысячу-другую лет внутри этой туманности засияет солнышко.

— Астроинженерные работы, мать их… — проворчал Энди, гася сигарету в жестяной коробке с припоем и канифолью.

— Жаль, никто не увидит результат, — высказался я.

— А черт его… — скривился Гаррель. — Наниматели — долгожители. Может, они и увидят.

Да уж, время Наниматели понимают иначе, человеческие ценности им чужды. Они гоняют огромные корабли по Галактике и зажигают новые звезды, выполняя условия некоего вселенского контракта. Покоренное ими человечество — лишь материал, причем не самый лучший.

Гаррелю на чип пришло сообщение. Он пробежал глазами по строкам, затем объявил:

— Пока все более или менее благополучно, можете пообедать, отдохнуть. Чего встали? Вперед!

Я вернулся на монорельсе в жилую зону. Пошел в офицерскую столовую. Там я не увидел ни одного навигатора. Наверное, все они были заняты обсчетом нового курса. «Марракешу» предстояло снова прыгать, едва сработает ускоритель частиц.

В столовой было много свободных столиков. За одним из них сидел Алан Кейв и пил кофе. Хотя в тот момент я думал о еде в последнюю очередь, все же подошел к раздатчику и нагрузил поднос тарелками. А потом присоседился к Кейву.

— Я понял, — сказал я, глядя агенту в глаза. — Мне подправили мозги не потому, что я сильно страдал после того, как Наниматели забрали у нас с Лизой ребенка. Я пробрался в «красную зону» и узнал что-то, чего мне не полагалось знать.

Алан едва заметно кивнул и тут же пригубил кофе.

— А потом кому-то стало выгодно выставить меня перед теми людьми, с которыми я работаю, истериком и дураком. И тут постарались на славу! Наверное, материал был подходящим.

— Да. Давай, Джо! — приободрил меня Алан. — Легкое самобичевание в твоем стиле.

— Анонимы — это люди, подвергнутые генетическим изменениям, — сказал я. — Наниматели намерены усовершенствовать своих рабов. Сделать их более приспособленными для жизни в космосе. Правильно?

И снова Алан кивнул.

Хорошо.

Точнее, плохо. Просто чудовищно. А я надеялся, что это всего лишь бред, порожденный моим постоянным беспокойством и нерациональными страхами. И вот Алан кивает, а сам спокоен, как Мефистофель.

— Боже… — Я поковырялся вилкой в рисовой каше, потом отодвинул тарелку. Вид и запах еды вызывал у меня тошноту. В то же время на меня снизошло новое озарение. Подсознание выдавало ответ за ответом. — Лиза ведь работает в секторе биологических исследований. Там занимаются такой продвинутой генетикой, что я просто диву давался. Зачем это нужно делать на корабле для астроинженерного строительства, если только эти исследования не имеют прикладного значения?

На «Марракеше» все происходит с определенной целью и в интересах Компании. Человеческая жизнь для Нанимателей мимолетна. Мы отомрем, как мушки-дрозофилы, оставив после себя поколение мутантов, которое продолжит прислуживать Нанимателям вместо нас.

Алан глотнул кофе, поморщился. Ничего не сказал. А я спросил:

— Мне опять отформатируют память?

Агент мотнул головой.

— Что же тогда? Выкинут в космос?

— Джо, не мели чушь! — Алан отставил чашку. — Ты натуральный истерик! Можешь даже не сомневаться, так оно и есть.

— Сколько еще людей знает правду об анонимах? — У меня вдруг возникло чувство, что на «Марракеше» только я был воплощением невежества, а остальные обо всем знали. Знали и молчали.

— Сколько? — переспросил Алан. — Очень немногие. Веришь, меня самого просветили примерно, месяц назад.

— Этой ночью ты знал, что я собирался проникнуть в «красную зону». Значит, ты имеешь доступ к системам безопасности, которые могут проследить за каждым членом экипажа по сигналу вживленного чипа.

— Ага, — не стал отпираться Алан. — В последнее время мне приходится сотрудничать со службой безопасности «Марракеша». Собственно, поэтому я и в курсе.

— Ну вот, — я улыбнулся, хотя и чувствовал себя опустошенным и каким-то… униженным, что ли? — Что и требовалось доказать.