«Если», 2009 № 03

Как делается удачная юмористическая фэнтези? Прежде всего, необходимы познания в жанре — ценители любят цитаты и пародию. Конечно, собственно юмор-сатира — для «основной аудитории». Пара-тройка шуток (довольно злобных) про бюрократию вообще и военную бюрократию в частности. Еще пара-тройка шуток (довольно беззлобных) про политкорректность вообще и расово-половую озабоченность в частности. И побольше шуток из категории «ниже пояса» — в самых разных комбинациях. Ну, а чтобы указанные в начале абзаца ценители не подумали, что тут только хиханьки да хаханьки, к финалу специально для них напускается туман пафоса. Главный герой примется решать Большую Этическую Проблему и Спасать Мир. Для «основной» же аудитории такой диссонанс особого значения иметь не будет — поскольку до финала осталось всего несколько страниц.

В самом факте высмеивания темной фэнтези и всех пронесшихся «новых волн», пародирования Майкла Муркока или Гленна Кука (а именно их цитаты нетрудно найти в «Отряде») есть нечто неуловимо абсурдистское. Осмеяние пересмешников, выворачивание ревизионизма — сколь это современно, постмодерново, даже постпостмодерново! Читая нынешних юмористов от фэнтези, многие поклонники эпики и классики могут испытать нечто вроде злорадного удовольствия. Хотя, разумеется, без привычных вывихов в сторону самой эпики ни у одного юмориста не обходится. В целом же роман на любителя. На любителя легкого, без затей, чтения на уровне средней голливудской комедии. Очевидно, таких в мире немало — во всяком случае, свой урожай призов и упоминаний автор уже собрал.

Сергей Алексеев

Сергей Палий Чужой огонь

Москва: АСТ, 2008. — 345 с. (Серия «Боевая фантастика»). 3000 экз.

Роман начинается в духе советской НФ 1960- 1980-х. Романтика близкого освоения других планет и вера в победную поступь НТР пронизывают первые страницы книги, описывающие российскую марсианскую экспедицию (участие американского астронавта обусловлено лишь дипломатическим протоколом). За неоднократно артикулируемым автором высказыванием, что Марс, дескать, людей не ждет, отчетливо проступает обратная позиция: «И на Марсе будут яблони цвести». Путает все планы на проведение научных экспериментов обнаружение участниками экспедиции загадочного артефакта. Однако вместо рассказа о покорении Внеземелья и буднях разведчиков Дальнего Космоса действие книги быстро спускается с небес на Землю.

В преддверии Олимпийских игр 2012 года самым таинственным образом пропадают спортсмены-олимпийцы, лучшие из лучших. Вместо них на арене появляются обитатели Олимпа совсем иного рода — команда небожителей во главе с Зевсом, прибывшая отобрать у людей огонь, некогда похищенный Прометеем.

После выразительной демонстрации нечеловеческой сущности богов автор переходит к живописанию мира, лишенного огня и реакции горения. Впрочем, основные отличия такого мира сводятся к тяготам для курильщиков, возвращению гужевых повозок и исчезновению огнестрельного оружия, а также — совершенно парадоксальным образом — к фактическому распаду нашей страны.

Проведя своих героев через череду приключений, сюжетных нестыковок и стилистических погрешностей, автор возвращает их на Красную планету, чтобы раскрыть тайну божественного происхожения и оставить неотвеченными другие вопросы. Большую их часть Палий риторически обращает к читателю — то ли намекая на появление продолжения, то ли избегая правдоподобных объяснений из-за невозможности таковых. И второе, увы, представляется более вероятным.

Сергей Шикарев

Александр Долгов Цой. Черный квадрат

СПб.: Амфора, 2008. — 415 с. 4000 экз.

«Цой» — произведение, замысел которого интереснее воплощения. Это альтернативная биография. В ее основе — предположение: что было бы, если бы 15 августа 1990 года «Икарус» и «Москвич», в котором следовал лидер группы «Кино» Виктор Цой, благополучно разъехались…

Автор книги — бывший редактор питерского рок-журнала «Fuzz». Что называется, «в теме». В тексте мелькает множество известных фигур, упоминается немало фактов и подробностей. Однако в целом произведение вызывает скорее недоумение: какую цель преследовал автор, что хотел сказать?