«Если», 2004 № 06

Лаки кивнул. Он помнил, как протестовали студенты в прошлом сентябре, когда Гривз объявил новые строгие правила. Главный удар пришелся по женской футбольной команде, поскольку по пятницам у них частенько были выездные игры.

Диана подвинулась еще ближе.

— Слушай, может, сумеешь замолвить словечко перед Гривзом? В конце концов, он практически твой отец.

— Опекун. Мой официальный опекун. Не отец, — неприветливо проворчал Лаки, и Диана мгновенно отпрянула. — Прости, — поспешно сказал он. Раскаяние мигом вытеснило застенчивость. — Знаешь, мне никогда не удавалось в чем-то убедить Гривза. Иногда он благодетельствует мне по каким-то своим мотивам, но чаще всего эти одолжения выходят мне боком. Меня просто ненавидят из-за особого отношения ректора.

Девушка посмотрела на собеседника каким-то новым взглядом и произнесла тихо:

— О, мне ужасно жаль. Правда, жаль.

Она положила руку ему на колено. Всего на секунду. Но и этого оказалось вполне достаточно, чтобы приступ застенчивости вспыхнул с новой силой.

В самом дальнем уголке мозга сформировался некий зародыш идеи. Но Лаки промолчал, не осмеливаясь снова заговорить.

Молчание длилось целую вечность.

Его нарушила Диана:

— А знаешь, мне исполняется двадцать один сразу после Рождества! Это означает, что все старшие члены команды имеют право встретить Новый год, как нормальные люди. Представляешь, возвращаемся пораньше и идем в бар. Родители Кристи говорят, что вся наша компания может завалиться к ним на уик-энд.

В тон ей:

— Звучит неплохо. Удача не приходит одна. Мне и самому через пару дней будет двадцать один.

Он изо всех сил старался выражаться приветливее, приглушать прорывавшиеся в голосе сухие нотки.

— Правда?

Лаки бесстрастно смотрел на нее. Все в кампусе знали историю Лаки Сайтса, рожденного в метель и в самый сочельник принесенного в город единственным уцелевшим родителем.

— Слушай, не хочешь присоединиться? — Она снова хихикнула. — Наверное, не к вечеринке у Кристи, но, может, пошатаемся с девчонками по барам? — Пауза. — Или даже успеем перекусить, прежде чем начнется толкотня.

Слова Дианы прозвучали в душе Лаки аккордом божественного вдохновения. Эта девушка, очень милая и довольно привлекательная, приглашает его на свидание. Мало того, легкая неуверенность в голосе подсказала ему, что девушка напряженно ждет согласия.

Но тут его вдруг поразила внезапная тишина. Сразу с полдесятка женщин прекратили печатать и перелистывать бумаги, явно желая услышать ответ.

«Этим людям я действительно небезразличен».

Осознание этой простой истины пробудило так долго дремавшую уверенность в себе.

Он старательно формулировал небрежный ответ, когда дверь кабинета ректора приоткрылась. Гривз поймал взгляд Лаки, приглашающе взмахнул ладонью и закрыл дверь.

— Э… потом договорим — пробормотал Лаки. Ему удалось даже вымучить беззаботную улыбочку.

Гривз сидел за столом, изучая лежавший перед ним документ. Лаки не потрудился прочесть, что в нем написано. Он знал: это очередная западня. Проведя в битвах с ректором целую жизнь, Лаки слишком хорошо изучил все его приемчики. Боковой столик служил местом хранения боеприпасов. Сегодня там лежало несколько бумажных листков, повернутых текстом к нему. Он успел увидеть достаточно, чтобы понять: день действительно выдался не из лучших. И Энджи не зря волновалась.

— Здравствуй, Лаки. Ну, как ты?

— Гм… в порядке, полагаю.

Это что-то новенькое. Гривз не любитель болтать о пустяках и никогда не позволяет собеседнику выбрать тему. В обществе Гривза ты говоришь о том, что интересно Гривзу. Точка.

— Сегодня утром тебя не было в церкви.

— Я проспал.

— Похоже, в последнее время это случается все чаще.

— Правда? Мне так не кажется. В этом семестре я головы не поднимаю. Вы. же знаете, я сдал последние экзамены и разослал необходимые бумаги, чтобы в январе пойти в магистратуру.

— Да, конечно.

Опасный знак. Гривз всегда говорит «конечно», когда собирается возразить. Откуда ждать атаки на этот раз?

— Ты, конечно, знаешь, что здесь, в Святом Иуде, мы весьма серьезно относимся к посещению церковных служб.

— Да, сэр. Думаю, все уже как нельзя лучше осведомлены о вашей новой политике.

Гривз нахмурился.

— Политика здесь присутствует исключительно по необходимости, чтобы помочь возрождению духа. Истинной общиной становится только та, которая воистину разделяет общие ценности.

Вещая, Гривз всегда впадал в высокий стиль, грешивший повторами и витиеватостью выражений.

— Да, сэр.

Единственный по-настоящему безопасный ответ.

Гривз поднял с бокового столика первый лист.

Залп номер один. Товсь!

— Заметив сегодня утром твое отсутствие в церкви, я послал за тобой Макалистера.

Эту жабу? Какого черта?!

— Э… вы очень внимательны, сэр, но вряд ли это было так уж необходимо. Я ведь просто проспал.

— Макалистер утверждает, что твое радио работало на полную громкость. Даже из-за двери все было слышно.

Гривз помедлил, словно решил сначала прочитать документ.

— Он клянется, будто стучал, что было сил, но не смог тебя разбудить.

Гривз положил бумагу и поглядел на Лаки поверх очков для чтения.

Мостит бумажную дорожку. Но для чего?