«Если», 2002 № 03

Новая книга Олега Дивова включает в себя роман «Саботажник» и повесть «Предатель» «Предатель» — очень динамичный текст, первый опыт писателя в жанре «городской фэнтези». Ранее повесть публиковалась в журнале «Если» (№ 2, 2001). «Саботажник», написанный в духе старой доброй НФ 70 — 80-х, фокусирует внимание читателей на проблеме бессмертия: чего в ней больше — этики, религии, сугубо медицинских проблем? Главный герой романа, обаятельный священник неокатолической церкви на военной базе капитан отец Причер (или отец капитан?), спрашивает солдат и офицеров: «А для чего вам бессмертие? Что вы с ним будете делать?» Суровые бойцы мнутся и все больше отвечают какие-то глупости. Там, у них, на планете Клякса, бессмертие буквально бьет из скважин. Но на протяжении романа ничего доброго и путного в нем так и не отыскалось. Соблазн для слабых, дьявольский подарок для разномастных «деньгорадов», оправдание для всеобщей духовной немощи…

На всем романе лежит легкий налет пародийности. Матерый потребитель фантастических боевиков легко обнаружит покореженные детали от «Неукротимой планеты» Гарри Гаррисона, «Ватерлинии» Александра Громова и иных кроведавильных стрелялок. Стыковка мотивов пародии и философического пафоса, с которым автор штурмует этику бессмертия, не везде прошла гладко. Перепады между «здесь ха-ха», а «здесь серьезное лицо» крутоваты. Но это с лихвой искупается редким для наших дней ласковым отношением автора к своим героям. Все основные действующие лица, слава Богу, остались живы; всем пришлось, конечно, так или иначе, пострадать, но в целом получился какой-то… добрый боевик.

Бессмертие — опасная игрушка, здесь трудно не согласиться с Дивовым, но смерть от этого не становится красивой и желанной. «Фирменный знак» романа — ощущение победительной жизни, обряженной в бесшабашно-маскулинные одежки. Жизни, которая то молится, то дерется, то обнимается с зеленым змием, но никогда не теряет ощущения собственной ценности. За порогом смерти физического тела, быть может, она приобретет иную, более возвышенную форму, перейдет от стадии куколки к стадии бабочки, но… здесь-то, здесь ведь так хорошо!

Дмитрий Володихин

Барбара Хэмбли Путешествие в страну смерти

Москва: АСТ, 2001. — 352 с.

Пер. с англ. Е. Лукина.

(Серия «Темный город»). 7000 экз.

Этой книги ждали давно, с тех пор, как мы впервые познакомились с профессором Эшером и его женой Лидией в романе «Те, кто охотится в ночи». Тогда «вампирский детектив» был нам внове, да и блестящий перевод Евгения Лукина сделал свое дело. И вот, наконец, продолжение. На сей раз большую часть книги занимают приключения высокоученой жены профессора, которая в сопровождении нашего старого знакомого — вампира Исидро — пытается вызволить своего мужа из тенет международной политики. Сюжет разворачивается накануне первой мировой войны. Возникает подозрение, что одна из стран пытается привлечь на свою сторону вампиров. Ну, а дальше действие строится по всем канонам классического шпионского романа в духе «ретро». Перевод Евгения Лукина, как всегда, хорош. Он сделал все, что мог. Но исходный материал, увы, подкачал. Такое впечатление, что Хембли работала над «Путешествием в страну смерти» чуть ли не под угрозой репрессий издателей, алчущих продолжения. Отвращение к собственному тексту выпирает из каждого эпизода. Все надуманно, манерно, несвязно. «Турецкие» эпизоды должны, по замыслу, пугать, а они даже не смешны. Мудрый вампир Исидро ведет себя как последний политкорректный придурок, а герои поочередно наступают на все грабли, до которых доберутся. К некоторым, впрочем, они возвращаются, чтобы получить в лоб еще раз… Все это не смешно, а весьма поучительно. Прежде чем браться за продолжение вещи, имевшей успех, надо трижды подумать — а лежит ли душа к этому труду?

Павел Лачев

Сакральная фантастика — 3 (Сборник фантастических повестей)

Сост. Д. Володихин.

Москва: Мануфактура, 2001. — ч.1 — 352 с., ч.2 — 324 с. 3150 экз.

Термины множатся. «Турбореализм», «некроромантизм», теперь вот и «сакральная фантастика». Рецензируемая книга — третий сборник, представляющий новое направление. Под «сакральной фантастикой» предлагается понимать литературу, где потустороннее — не просто аллегория или фон, а краеугольный камень, основа авторского миросозерцания. В отличие от фэнтези, в «сакральной фантастике» тайна, чудо, мистика не прием, а предмет художественного исследования.

Только вот произведения сборника не слишком вписываются в обозначенные рамки жанра. Это вовсе не значит, что под бело-зелеными обложками собраны плохие тексты. Нет, их художественное достоинство — отдельный вопрос, есть весьма неплохие работы.