«Если», 2001 № 01

На орбитальном причале, где замер мой межпланетник, не до особых церемоний, и максимум, что мне досталось, — это краткий доклад начальника смены причала, который при известном воображении можно было назвать парадным. Замотанный мужик с уставшим лицом человека, жизнь которого состоит из суточных дежурных смен и перерывов между ними, наверняка с трудом оторвался от своих многотрудных забот по приему и проводам многочисленных лайнеров, личных яхт и транспортов, чьи туши гроздьями висели на паукообразном теле причала в ожидании пассажиров. Тысячи техников, инженеров, таможенников, грузчиков, пилотов, стюардесс, охранников и прочего люда следили за порядком на одном из самых больших причалов Системы, чинили, проверяли, заправляли и черт его знает, что еще делали с космическими транспортами, доставлявшими на Парфию отдыхающих, еду, напитки и все прочее, что необходимо для полноценного отдыха дорогих гостей. Начальник смены скороговоркой произнес заученные слова приветствия, пожал мне руку и быстренько слинял, поручив гостя заботам одного из своих помощников, который посадил меня на ближайший катер-челнок, отбывающий на Парфию.

Тут уж власти насладились приемом! Вице-губернатор со своей свитой встретил меня на краю летного поля. Почетный караул, духовая музыка, короткая, но прочувствованная речь, салютование оружием и чеканный шаг одетых в парадную форму солдат. Вице лучился радостью от встречи с наследным принцем Тимом Пятым Алтынским, Великим князем Первого Порта и Ландграфом земель. Он потащил меня в виповский зал, где уже были накрыты столы для нас и его свиты, познакомил со своей женой, ослепительной блондинкой породистого вида, строившей из себя светскую даму, что ее определенно портило. Куда более естественно она выглядела бы в купальнике на пляже под экзотическим деревянным зонтиком на фоне местной цветущей вишни с розовыми и голубыми лепестками: что-нибудь вроде картинки с тех рекламных плакатов и буклетов, которые во множестве распространяются турагентами по всей Системе. Но сегодня она жеманничала и пыталась вести со мной светскую беседу, отчего я чувствовал себя довольно неловко, глупо улыбался и старался побыстрее свернуть торжественную часть.

Вообще-то, принц я так себе… Нет, официально все в порядке. Папа король, мама королева, брат принц и сестра принцесса. Наша семья правит целой планетой. С морями, океанами, островами и вулканами, а на орбите имеется свой порт и несколько спутников. Правда, общая площадь суши не превышает сорока тысяч квадратных километров, из которых пригодны для жилья и хозяйственного использования около пяти. То есть, говоря проще, жить на Алтынии почти негде, и за малым исключением деятельность немногочисленного населения моей планеты сосредоточена на орбите, а точнее говоря, на орбитальном порте, где швартуются межпланетники для ремонта, дозаправки и прочих нужд. И детство свое я провел не на светских раутах, а в мастерских порта, на рыбалке, на королевских сельхозугодьях, постигая науку выращивания сортового картофеля и борьбы с сорняками, пока не повзрослел и не плюнул на свое королевское будущее, променяв его на службу в структурах Системы, благодаря чему дослужился до звания специального агента третьего класса, которого начальство послало на Парфию для расследования убийства постоянного представителя на этой планете Конфедерации Сорка. Иными словами, соркийского посла генерала Темера Уинстона.

Поэтому намного полезней, чем эта торжественная встреча, был бы разговор с полицейским чином, который мог бы ввести меня в курс дела.

Но супруга вице проявила редкую настырность. Вцепившись в рукав моего пиджака, она потащила меня к бару, где велела черному бою приготовить два коктейля «Пурпурный», полагая, видимо, что это настоящий королевский напиток. В прошлом году я проводил расследование в доках Маврикия-4 и выпил немало этого пойла, играя роль представителя профсоюза. В тамошних кабаках эта штука готовится из бычьей крови, крепкой местной водки со специями и еще чего-то, что делает смесь похожей на кислоту и спирт одновременно и быстро валит с ног. Те, кто остается в живых, лезут в драку по поводу и без него, предпочитая при этом пускать в ход железные цепи или кастеты из мраморного стекла с острыми, как лезвия патентованных бритв, гранями.

Бармен сверкнул жемчужными белками глаз, но возражать не стал.

Я с опаской проследил за его манипуляциями. Начать свою миссию на Парфии с того, чтобы валяться под стойкой, я не хотел. Но бармен, видно, неплохо знал жизнь и не желал лишиться хлебного места. Он залил в шейкер какой-то ликер, вишневый сок, коньяк и еще что-то в разумных пропорциях, так что получился вполне приличный напиток с небольшим содержанием чистого спирта. Когда дама повернулась к стойке спиной, я благодарно подмигнул сообразительному парню. Тот сначала окаменел от такой непринужденности гостя королевских кровей, а потом понял и довольно нахально осклабился. Шустрый малый.