Erratum-2

— О да, я знаю, — отозвалась она, — отлично знаю многих из вас. Но никогда не знала себя, и это было самым страшным проклятием. Ты хочешь знать, почему я не собираю чертовы ягоды? — глаза ее сверкнули, и Самаэль напрягся. — Они отравили всю мою жизнь, они лишили меня личности, заставив сменять одну личину другой в бесконечном потоке, пытаясь связать себя хоть с чем-то, хоть с кем-то, и все было бесполезно. Краткий миг забытья дарили лишь эти проклятые ягоды, — девушка с силой ударила по растущему рядом кусту, из-за чего несколько ягод сорвалось и побежало по земле. Она перевела дыхание, успокаиваясь и беря себя в руки. — Больше они мне не нужны. Я больше не их раба. Я снова обрела себя, и никогда не войду в слои и не буду жрать эту гадость, — она наступила на одну из ягод и с тщанием раздавила ее в подтверждение своих слов.

— И что это должно значить? — спросил Самаэль, глядя на то, что осталось от ягоды. Холод догадки пробежался по его спине.

— Ты слушал меня, падший? — в ее голосе звучала горькая насмешка.

— Но ты не можешь быть…

— Мне повезло. Я смогла найти себя в этой веренице образов. Я думала, что этого никогда не случится, что я навеки утратила себя, я смирилась с тем, что стала безликой тварью.

— Скользящая? — рука Самаэля потянулась к девушке. — Этого не может быть.

— Да, щупай меня, проверяй, я настоящая, — рассмеялась она, позволяя Самаэлю коснуться себя.

— И я свободна, — из ее груди вырвался тяжелый вздох.

— Я никогда не думал, что вы были раньше людьми, — пробормотал падший, убирая руку. Девушка была настоящей. Ее внешняя форма не колебалась и не растворялась, как было со скользящими тварями.

— А кем, по-твоему? Слизняками, родившимися в аду? Чем-то менее аморфным, чем серые грибы, но все же неживым?

— Это безумие, — прошептал Самаэль. — все еще хуже, чем мы думали. Еще быстрее и невероятнее. Что будет завтра? На нашем небе загорится солнце и поплывут белые облака? Сколько таких, как ты? — Он напряженно посмотрел на девушку.

— Не знаю, — пожала она плечами. — Мы никогда особенно не интересовались друг другом. Потому что нам нечего было друг у друга взять. Нам интересны были лишь обладающие формой, чтобы похитить ее на недолгий миг времени.

— Да, ты мыслишь, как одна из них, — Самаэль пристально разглядывал ее. — Если вы все обратились, я увижу еще людей, как ты, в наших землях. — И падший приготовился взмыть в воздух.

— Погоди, Самаэль, — потянулась к нему девушка, снижая голос до шепота. — Ты знаешь девушку, что ходила на дно?

Самаэль остановился.

— Она ведь не утратила себя?

— Я научил ее пить, — криво оскалился Самаэль. — Но что ты имеешь в виду?

— Глупец, — выдохнула она. — Неужели ты так и не понял, как мы все потеряли себя?

— На дне? — глаза Самаэля озарило понимание.

— На дне, — эхом отозвалась бывшая скользящая. — Слишком много воспоминаний, слишком много боли…

Самаэль подумал о Лили и о Нике: оба искали забытья. «Слишком много», — сказала скользящая. Да, для них было, пожалуй, всего слишком. И то же самое сейчас ощущал падший, не зная, сколько еще он в состоянии будет вынести. Властелин ада не мог утратить себя на дне, поэтому для него это не было выходом, понадобилось нечто более сложное.

— Ты счастлива? — неожиданно спросил Самаэль, глядя в глаза девушки.

— Даже не могу передать, насколько, — искренне ответил она, и Самаэль отодвинулся от нее, грустная улыбка впервые за долгое время играла на его губах.

— Удачи тебе, скользящая, — прошептал он и метнулся в небо.

Озеро перед домом очистилось от спин мертвых дрегов. Став животными, они вдруг отчего-то стали заботиться о своих павших, и больше ни один труп не смущал взгляд.

Но вода оставалась темной, потому что дно озера состояло сплошь из черного базальта.

Пара дрегов проползла в стороне от Самаэля: теперь они перемещались на четвереньках и стали сильно напоминать крокодилов, за исключением своих размеров, головы с наростами и частокола зубов. Но в остальном… глядя на них сейчас, невозможно было представить, как они могли быть разумными и передвигаться вертикально, это казалось несусветной глупостью, настолько естественно выглядели они в роли животных.

Резкий свист заставил Самаэля развернуться, и он увидел, как шипящий демон метнул в дрега нечто наподобие гарпуна, и оружие прошло между пластинами в его спине, пригвоздив животное к грунту.

— Какого черта ты делаешь? — возмутился Самаэль, сгребая демона в охапку.

— Падший, — демон поник, увидев, кто его захватил. — Но я просто охочусь, — осмелился он выдавить из себя, и пальцы Самаэля нехотя разжались. Демон был прав: не было запрета охотиться на животных. И армия дрегов не восстанет из-за убийства одного из них. Словно в доказательство, второй дрег, оставшийся невредимым, торопливо шмыгнул в груду ближайших камней, укрываясь под ними.

— Вы теперь едите их?

— Едим, делаем из них броню, — ответил демон, приводя себя в порядок.

— Броню, — задумчиво повторил Самаэль, глядя на поверженного дрега.