Erratum-2

Стоять на крыше дома было приятно и спокойно. Словно ничего не произошло, и в аду все было, как прежде. Багровые всполохи на горизонте, алое зарево, реки из лавы, расчерчивающие долину, базальтовые мосты и дома. Такое дорогое и родное темному сердцу зрелище. Разве мог он позволить всему этому исчезнуть?

Самаэль всегда любил крыши, будь то на земле или в аду, любил смотреть сверху вниз на происходящее, охватывая всю картину. В последний раз они сидели на земной крыше с Лили, зимой, он учил ее пить. Самаэль грустно улыбнулся: во всем плохом он часто добивался успеха. Судя по тому, что Лили не вернулась, она слишком увлеклась в Кетани, и придется отправить кого-нибудь забрать ее домой. Впрочем, скоро должно было начаться такое, что им всем следовало напиться в стельку.

— Гордишься собой? — услышал Самаэль голос позади себя и резко обернулся, готовый атаковать. Но перед ним оказалось лишь расплывчатое светлое пятно, больно ударившее по глазам.

— Проклятье, — выругался он, инстинктивно разворачивая крылья и прикрываясь ими от света. — Кто ты такой и что здесь забыл? Черт, — сплюнул он в сердцах, — неужели вы уже способны добраться до дна?

— Не мели ерунды, — неожиданно заметил светлый, и свет свернулся в клубок и опустился значительно ниже на краю башни.

— Ты что это, расселся что ли? — уточнил обалдевший от такой наглости Самаэль.

— Почему бы и нет? — спросил незнакомец, и Самаэль присел рядом с ним, отгородившись от него черным крылом.

— Что тебе надо? Притащил еще какое-нибудь ценное послание сверху? — с раздражением поинтересовался Самаэль.

— Нет, я просто не думаю, что эта война спасет ад. Она его лишь окончательно уничтожит, Самаэль, — высказал он вслух потаенные страхи падшего.

— Какая война? — попытался изобразить непонимание Самаэль, а у самого сердце замерзло в груди оттого, что светлым все было известно.

— Та, которую ты затеял, — спокойно отозвался незнакомец. — Она повлечет за собой войну небес и ада. А тогда здесь не останется и камня на камне. Будет тот самый конец света, о котором так много кричали на всех углах. Изменения и так происходят, души выходят из ада, меняются его обитатели — может, это не так и плохо, Самаэль? Преобразование — это не смерть. В конце концов, сколько все могло оставаться неизменным?

— Ты мне говоришь, что это хорошо? Тогда как бы тебе понравилось если бы все небеса наполнились демонами?

— А чем ангелы не демоны? Только светятся, — ответил незнакомец, и Самаэль оторопел.

— Странная у тебя концепция, светлый, — наконец, выговорил он. — Что же, в таком случае, между нами нет разницы? Тогда почему мы ненавидим друг друга, а не пьем в обнимку в ближайшем кабаке?

— Потому что мой свет режет тебе глаза.

Самаэль рассмеялся.

— Конечно, только поэтому, как я не подумал.

— Ты сам знаешь, чем чревата война, — вновь вернулся к первоначальной теме незнакомец.

— Не надо мне рассказывать, — ощетинился Самаэль. Ему постоянно хотелось убрать крыло и взглянуть на собеседника, но он сдерживался, зная, что все равно ничего не увидит.

— Ты не можешь меня видеть, но я вижу тебя, — сказал светлый.

— И что, поэтому свет лучше тьмы? — завелся Самаэль.

— Да, он дает преимущество, — падший только хмыкнул, — и смысл.

— Какой к черту смысл?

— Смысл, зачем все это.

— И зачем? — помолчав, угрюмо поинтересовался Самаэль.

— Это невозможно объяснить, пока тебя окутывает сплошная тьма. Свет несет в себе сознание творца.

— Сожри дреги твою печенку на обед, — выругался падший. — Ты что, меня вербовать пришел, что ли? Вы там совсем наверху спятили, демоны вас побери?

— Как ты себе это представляешь? — невозмутимо отозвался пришелец, — что я заливаю тебе свет через глотку? Или вдуваю в твое проклятое ухо? Ты можешь измениться только сам. Но это совсем другой разговор. А вот то, что ты действительно можешь сделать — это сохранить подземный мир.

— А я что, черт побери, пытаюсь сделать? — возмутился Самаэль. — И главное, кто мне пытается указывать: какая-то светлая курица?

— Я уже объяснил, — совершенно спокойно отозвался светлый.

— Ты что, чертов пророк?

— Ты сам знаешь ответ, но отворачиваешься от него.

Самаэль убрал крыло, не выдержав, чтобы обругать светлого прямо в его безупречное, пусть и недоступное для глаз падшего, лицо. Но рядом с ним никого не оказалось, он исчез так же, как и появился.

— Да что ж это такое, — выругался Самаэль, — дреги тупеют, светлые разгуливают по аду, еще и читают душеспасительные лекции. И кому — мне!