Эрик

— Я его сам сделал, мне те, что у вас в ходу, совершенно не понравились. В них эта хрупкая человеческая оболочка сможет легко разрушиться, а это не входит в мои планы.

— А тебе нужны жрицы?

— Ну и ну! Вот это наглость!

— Я же серьёзно. Ты всегда сможешь наставить меня, а она всё равно молчит. Не со священниками же беседовать о том, какая я вся греховная и вообще мерзость в юбке.

— А ты себя таковой не считаешь?

— Конечно нет! Откуда вообще взялась эта глупость с первородным грехом. Почему мне нужно всё время чувствовать себя виноватой? Я же ничего плохого не делала! Так нечестно! Несправедливо!

— Тише. Не нужно кричать. Я тебя хорошо слышу.

— Прости.

— Чтобы стать моей жрицей, ты должна будешь доказать, что достойна этого. Мне не нужны случайные люди, так как в этом мире у меня довольно масштабные планы.

— Что нужно делать, говори. Я на всё готова!

— На всё? Как опрометчиво! А если я захочу проверить стойкость твоей воли и попрошу переспать со всеми грузчиками афинского порта по очереди?

— Но…

— То-то и оно, что «но». Думай для начала и просчитывай свои и чужие ходы. Говоря сейчас, ты должна ясно представлять, что будет завтра. И что тебе от этого «завтра» нужно, да чем это обернется для тебя. А то разведут, как ребёнка, и будешь вкалывать на своих врагов за одну еду. И хорошо, если сама, а то ещё и вверенных тебе людей потеряешь. Ты меня хорошо услышала?

— Да, господин.

— Хорошо. Ты желаешь пройти испытание жрицы?

— Конечно, господин.

— Хорошо. Вот тебе меч, иди убей своих братьев. — С этими словами он вынул из ножен палаш и положил на камень перед ней. Его лицо было спокойно. Холодные, жёсткие глаза смотрели на неё слегка расслабленно. Всё тело Эрика показывало полную невозмутимость. Её же лицо, напротив, перекосилось ужасом и было всё бело. Пробыв в ступоре около пяти секунд, она пришла в себя и, взяв меч, протянула его обратно.

— Я не могу это сделать!

— Ты понимаешь, что если, начав испытание, его провалишь, то я должен буду убить тебя?

— Мне всё равно, господин, я готова принять смерть, если это защитит моих братьев.

— Это их не защитит. После я убью и их, как ненужных свидетелей.

— Тогда, тогда я буду драться! — Она схватила меч и направила его клинком в сторону нашего героя. Её безумные глаза были полны ужаса и страха, но она была готова хотя бы попробовать сразиться с тем, кто, по её мнению, был богом. Барон же лишь улыбнулся, протянул руку, крепко сжал клинок и плавно потянул на себя и в сторону. Она подалась за клинком и, чуть не споткнувшись, выронила его из своих рук. А Эрик не спеша убрал его в ножны.

— Молодец. Ты прошла испытание. Ты смогла преодолеть страх. Садись.

И он стал беседовать с ней о том, что ей предстоит делать дальше уже в роли его жрицы. Ключевым был вопрос транспорта. Так как у нашей дамы были свои корабли, ими было грех не воспользоваться. Она снаряжала три корабля, что должны были на днях прийти из Венеции, для похода в Афины и осуществляла переброску его людей и значительной части имеющегося тут имущества. В первую очередь плыли наиболее ценные статуи, которые надлежало укрыть на подворье тамплиеров за некоторую плату. Следующим был вопрос выстраивания отношений с зарвавшимся управляющим. Надлежало привести в тонус всю торговую компанию, так как она могла в будущем быть очень полезна. Помимо этого, три старших брата должны были приложить все свои усилия к тому, чтобы в кратчайшие сроки освоить письмо и счёт, а также максимально перенять опыт ведения дел у управляющего. Нужно в течение пары лет подготовить их к самостоятельному ведению дел, а управляющего оставить только для связей. Их должно быть трое, потому что им надобно развернуть три постоянных представительства в Венеции, Корфу и Афинах с единым центром управления и единым бюджетом. Старший брат сидит в доме родителей, два младших — по точкам. При каждом подворье нужно в будущем собрать небольшую охрану из пяти-десяти человек и нормально обучить/вооружить их.