Ересь Робаута: Битва за Макрейдж (ЛП)

На вершине пения Уриэль обрушил кулаки на центр ритуального круга, разорвав поток энергии колдовством, которое заключило в его перчатки заклинание. Весь мир дрогнул, и Ветрису показалось, что он слышит его крик. Пьющий Скорбь почувствовал, что что-то умирает под его ударами, что-то, что было поймано в ловушку внутри или появилось в нем после веков богоподобной силы, безостановочно пульсирующей в ней. Затем заклинание, удерживающее Проклятых, сработало, и древние призраки были освобождены от их цепей. Они выбрались из своих саркофагов, их тела деформировались почти до неузнаваемости, их рты были широко раскрыты, а их крики распространились по всему Мортендару. Они устремились вверх, привлеченные огнями душ оставшихся Стражей.

И Уриэль Вентрис засмеялся, широко раскинув руки, когда взбунтовались призраки первого крестового похода Мария Гейджа, выкрикивающие ненависть к примарху и своим боевым братьям, которые заключили их в тюрьму…

С освобождением Проклятых Мортендар сколлапсировал под тяжестью оставшихся пленников. Когда войско Вентриса успело улететь прочь в сопровождении Проклятых (независимо от того, украли ли они чьи-то тела из числа тюремщиков или остались в эфирной форме), и последние Стражи удрали куда глаза глядят, Мортендар взорвался. На мгновение все, кто наблюдал за разрушением планеты, испугались, что освободятся ужасы, запертые на ней. Но невозможная физика Губительного Шторма и накопившиеся давление многих тысяч лет страданий и невозможности сбежать привели к тому, что демонический мир сжался в чёрную дыру — небесное тело, из которого ничто, даже существа из другого измерения, не могли вырваться.

Оставшиеся пленники Мортендара, запертые в тюрьме разрушающегося времени, навсегда обречены на изоляцию от остальной части вселенной. Смертным заключенным, пребывавшим на верхнем уровне планеты, повезло, что коллапс планеты убил их до образования чёрной дыры, а большинство Стражей, которые покинули Мортендар, были расстреляны звездолётами Вентриса. Подобно сыновьям Жиллимана, погибшим в первом противостоянии на краю системы — и, как и любой другой отпрыск генной линии Архи-Предателя, который погибал, — их души исчезли, прежде чем какие-нибудь Нерождённые могли их поймать. Даже демонам, с которыми колдуны Хаоса заключали сделки на свои души в обмен на власть, отказали в их награде, и Варп вокруг того, что осталось от Мортендара, дрожал от их воплей ярости.

С подкреплением в виде Проклятых космофлот Вентриса пошёл в наступление на защитников Макрейджа и скоординировал движение с армадой Гейджа для атаки с двух направлений. Проклятые избавились от своих смертных сосудов и полетели между звездолётов, нападая сразу на космические корабли Ультрамаринов, верных Жиллиману. Офицеры сходили с ума и убивали своих подчинённых, прежде чем покончить с собой, а псайкеры потеряли контроль над своими силами, вызвав отключение электричества и сумасшествие на целых палубах до того, как их мозг сгорел от напряжения. Пойманные демоны были выпущены смеющимися духами, их оковы разрушались при малейшем прикосновении старейших заключённых Мортендара. Ни один оберег или колдун Хаоса не могли долго сдерживать их, и Черный Крестовый поход воспользовался раздором, который они посеяли. Вскоре орбитальная защита Макрейджа была прорвана, и войско Пожертвованного Сына начало высадку на родной мир Ультрамаринов.

Битва за Макрейдж началась.

******

— Началось, — пробормотал Марий Гейдж. — Последняя война в истории Тринадцатого Легиона.

Пожертвованный Сын вернулся в свой персональный отсек на борту «Предательства Макрейджа». Эта часть звездолёта была изолирована от остального корпуса и защищена отдельными пси-оберегами, не позволяя никому — даже частично кибернетическому, частично демоническому разуму звездолёта — шпионить за командиром. Гейдж украсил свой отсек побрякушками, напоминавшими ему о войне против своего примарха, и он взял в руки первую из них. Это был шлем для старой модели силовой брони космодесантника, которую больше не производили со времён Ереси Робаута. Со шлема были убраны символика Легиона и серийный номер, лишь цвет остался: красный, как кровь, пролитая предателями, как кровь преданных воинов и кровь своих товарищей. Подобные шлемы были известны всем ветеранам среди Ультрамаринов, а молодые воины Тринадцатого Легиона лишь слышали истории о их носителях, рассказанных со смесью ненависти и невольного уважения, невзирая на фанатичную преданность.

— Я так долго шёл по этому пути, — продолжал Пожертвованный Сын. — Я видел многое… сделал многое… и всё ради этого этого.

Пламя, окутывавшее рогатый череп Мария, мерцало, ад отреагировал на колебания души военачальника так, как не могло его лицо.

— Теперь мы нападём на Макрейдж. За пределами этого ада прошло десять тысяч лет с тех пор, как я в последний раз видел эту проклятую планету, но для меня… Иногда мне кажется, что меня просто заставили отдать приказ бежать, а иногда мне кажется, что я готовлю свое возвращение с рассвета вечности.