Эра оборотней 1

— Зачем пришел? Проваливай! — сквозь зубы процедила серебряноволосая.

Эйван посмотрел на Аирен, пребывающую в жутком состоянии, с опухшим лицом и синяками под глазами. Девушка мельком посмотрела на него и смущенно вернулась в кокон рук. Ну, подумаешь, без макияжа ее увидел. Все равно красивая, только бы лицо умыть.

— Да я извиниться хотел… Я зайду, да? А что стряслось?

— Действительно! — во весь голос прогремела Эльвира. — Довели вчера до истерики мою подругу, а наутро она почти пришла в себя, и тут прямо напротив соседнего дома сосед висит. Не мог другого дня выбрать, что ли? Веревку ветерком туда-сюда качает. Уже окоченевший, вокруг вороны летают… Вот, видишь — опять истерика.

— Зачем я сюда приехала? — послышалось сдавленное. Девушка всхлипнула. Эйван подошел к ней, сел рядом.

— Дай свою руку, пожалуйста.

Аирен вздрогнула от неожиданности и протянула ладонь. Пока она зачарованно смотрела на него, шмыгая носом, оборотень успел закрепить на ее запястье браслет.

— Я не дам ничему плохому с тобой случится, ты веришь мне?

— Нет, — с обидой в голосе ответила блондинка. — Куда ты вчера пропал? Я думала, тебя убили. Я думала, загрызли звери…

— Не загрызли, я невкусный, — усмехнулся Эйван, и протянул ей стакан воды. — Но у меня случились кое-какие дела… — оборотень тут же поймал на себе тяжелый взгляд серебряноволосой. Ясно-понятно, надо фильтровать поток информации, как скажешь, юная охотница. — Прости, в общем. Если я могу как-то помочь — только попроси.

Аирен отхлебнула воды, вытерла рукавом лицо, и уже спокойным голосом заявила:

— Помоги повару не спалить кухню.

Партия рыбных котлет безнадежно сгорела, Эйван уменьшил огонь, залил свежее масло и отправил на сковороду следующую.

Некоторое время было тихо, Аирен нашла в себе силы нарезать салат, а Эльвира заняла ее место в углу и стала молча наблюдать за процессом. Эйван, убедившись, что лопатка не серебряная, перевернул котлеты и бегло осмотрелся вокруг.

Интересно, как Эльвира объяснила Аирен эти исписанные рунами косяки дверных проемов и оконных рам? Незнакомые символы украшали тут почти все: ведра, столы, паркет. Причем это явно работа не одного дня, кто-то кропотливо пыхтел над всем этим, выцарапывая ножиком нужные закорючки. Конечно, можно принять за орнамент, но нет, точно не он, тут украшательством дома особенно никто не занимался. На стенах вместо картин висело холодное оружие. А волчья шкура на стуле вовсе не волчья — тоже, кстати, с рунами, если приглядеться. Одним словом, подозрительное жилище потомственного охотника на нечисть.

Нет, ну тут трудно не заподозрить неладное, все вокруг просто кричит об увлечениях хозяина!

— А как так сошлись звезды, что вы подружились? У вас какие-то несовместимо разные увлечения.

— Мне ее жалко стало. Всегда одна, к людям подойти боится. А потом Эльвира от меня местных гопников отгоняла, когда мы гулять ходили.

— Ага, потому что мне ее тоже жалко стало, — подала голос изгоняющая. — Ты вот посмотри на нее, ее же одну на улице оставить страшно. Поэтому и Одуванчик. Только дунь — разлетится.

— Ой все! — вздернула носик Аирен. — Это было всего раз!

— Это ты так думаешь, — зловеще прошептала Эльвира. — Мой вклад не столь заметен, но безоговорочно весом.

Эйван скинул котлеты в миску и прислушался. Был стук или показалось?

— Кого еще принесло? — Эльвира громко встала, и тяжелой походкой направилась к двери. С кухни отлично видно, что за дверью, если та закрыта. Эльвира, правда, оставила ее приоткрытой, однако брата Эйван почувствовал и так.

— А ты зачем пришел? — серебряноволосая уперла бока в руки. — Вот тебя я точно не желаю видеть.

— Ты даже не предложишь зайти? — театрально удивился Эвис.

— Ага, щас. Иди своей дорогой, брата своего тоже можешь забрать.

— И что только Эйван в тебе нашел? Грубая, неотесанная хамка с отсутствием понятия об этикете!

— Ты явно не лучше, — ощерилась изгоняющая. Они с ненавистью смотрели друг на друга, будто два кота, которые вот-вот сцепятся за территорию.

В коридор выскользнула Аирен и предложила Эвису позавтракать вместе. Она словно забыла уже о вчерашнем пережитом кошмаре, бессонной ночи и об утреннем висельнике под окном. Девичья память — это дар.

— Мне только чай, пожалуйста. Три ложечки сахара.

Компания уселась за стол и стала переглядываться. Эвис отхлебнул чай и все-таки потянулся за печеньем.

— Я за тобой пошел, знал, что ты сюда сунешься. А там, кстати, вашего соседа с дерева снимают. Я и подошел узнать, как они собираются от тела избавляться. Бедный одинокий старик, некому о нем было позаботится при жизни, а теперь до него тем более никому дела нет. Может, если бы кто поговорил с ним, то и не висел бы он сегодня на яблоне. Еле уговорил соседей сжечь тело, а не закапывать в округе. Дров, видите ли, им жалко! А то целиком закопают, а он вылезет ночью и начнет жрать все, что поймает… так себе экономия.

— Вылезет⁈ — воскликнула Аирен. — В каком смысле вылезет? Он же умер!

Эвис хихикнул.