Эра голодных псов

Он видел много записей корварских городов на разных планетах – как редких многомиллионных мегаполисов Старого Корвара, так и относительно небольших, утопающих в зелени садов и парков, колониальных селений. Несмотря на тот факт, что корварская цивилизация являлась абсолютным индустриальным лидером среди известных человечеству рас, основным ее товаром было не «железо», а технологии. Промышленные мощности традиционно «прятали» под землю, не желая поганить пейзаж. Все небольшие корварские поселения были довольно однотипны: кварталы с узкими пешеходными улочками, разделенные обширными парками, над которыми висят дороги для наземного транспорта.

Увенчанный потрясающе элегантной башней город оказался именно таким, каким и ожидал его увидеть Детеринг. Кар остановился на большой круглой площадке, от которой, теряясь в тени величественных деревьев, расходились мощенные камнем тропки, высадил своих пассажиров и умчался, снова поднявшись в небо по широкой «воздушной» трассе.

– Пошли, – коротко приказал Костас, поворачивая к известной ему дорожке среди деревьев.

Йорг глубоко вдохнул пахнущий лесом воздух и улыбнулся. Небо уже не выглядело желтым, над рощей сияло теплое солнце, и все вокруг, несмотря на отчетливо чужие ароматы, казалось удивительно уютным. Их путь был недолгим: скоро за деревьями появились четырех-пятиэтажные строения, и путники оказались на тесной, поднимающейся вверх улице. Дома, узкие, жмущиеся один к другому, выглядели невероятно вычурно. Входная дверь подъезда всегда была приподнята на пару ступеней, овальные или треугольные окна, как показалось Йоргу, располагались не по линии этажей, а как попало, тут и там из розоватой стены вырастали чаши балкончиков, а однажды он и вовсе увидел шедевр, глубоко поразивший его воображение: под крышей довольно высокого, этажей, наверное, в пять, здания, рядом с большим окном, из стены росла прекрасно вылепленная кисть корварской руки, держащая в раскрытой ладони неглубокую чашу, усаженную растениями с длинными, свисающими вниз стеблями, каждый из которых заканчивался крупным желтым цветком.

– Вот черт, – прошептал Детеринг, опуская голову, – почему мы так не можем?

Костас остановился на маленьком перекрестке и свернул налево, чтобы через пару метров приложить ладонь к темно-коричневой двери. Дверь почти сразу щелкнула и приоткрылась. Пират взмахнул рукой и шагнул через порог.

Узкая каменная лестница привела гостей на второй этаж. На полукруглой площадке уже стоял рослый корварец в алой рубашке до колен, перетянутой широким поясом, и в высоких остроносых сапогах. Дождавшись, когда Костас поднимется, он сделал шаг навстречу и совершенно по-человечески протянул ладонь.

– Небеса благосклонны, – произнес корварец (Йорг вдруг поймал себя на ощущении, что интер в его устах прозвучал для него совершенно буднично), – мы рады, что ты добрался. Брат Бодуэн ждет с самого утра.

– Мы тоже рады, Лири, – улыбнулся Костас, отвечая на рукопожатие. – Приветствуй Драпендру и моих выкормышей – Йорга и Киру.

Когда сухая, немного шершавая коричневая ладонь коснулась его пальцев, поклон Йорга был безукоризнен.

Пожав руку девушке, Лири резко повернулся и прошел в раскрывшуюся перед ним дверь. Длинный коридор закончился просторным помещением с тремя овальными окнами и открытым выходом на балкон. Очень высокий, тонкокостный человек в длинном красном одеянии с короткими разрезными рукавами порывисто поднялся из кресла, блеснул большущими, живыми черными глазами.

– Привет, брат! И ты брат, и вы…

До этого мгновения капитан Детеринг еще надеялся, что под именем Бодуэна окажется некто, известный Службе…

Но эти глаза, выпуклые, любопытные, полные неводомых глубин, он не встречал ни в одной из ориентировок. Лицо можно сделать другим, совсем другим – а вот заменить глаза намного сложнее. И глаза Бодуэна ему, офицеру СБ, прошедшему через специальные программы, дающие человеку «фотографическую» память, были незнакомы. Имперская стратегическая разведка, обходящаяся налогоплательщикам во многие миллиарды, снова с размаху плюхнулась на задницу.

В принципе, Йорг был готов к такому развитию событий без всяких инструктажей. Он хорошо понимал то, о чем ему никто и никогда не говорил: «здесь и сейчас» смог бы оказаться только человек, не засвеченный еще ни в одной из сколько-нибудь заметных операций и, что было немаловажно, пусть и из других соображений, – не принадлежащий ни к одной из сформировавшихся внутри Службы группировок. Только младенец, весь грех которого состоит в мокрых пеленках.

Из числа таких «младенцев» единственно подходящим оказался он. Впрочем, его никто не заставлял…

Хозяин рассадил гостей по глубоким кожаным креслам, придвинул к ним низкий столик с гнутыми ножками, на котором стояли несколько грушевидных бутылок и тонкие бокалы красноватого камня, и задымил сигарой.

– Про Максена я уже знаю, – произнес он. – О просьбе Тита – тоже…

– Вот, – Костас передал через Драпендру небольшой квадратный пакет, – он написал тебе сам.