Эпоха последних слов

Демон взревел сотнями голосов и бросился на Двуглавого — хлынул на него черным потоком щупалец, когтей и клыков. В тот же миг восставшие мертвецы пошли в атаку на рыцаря и его товарищей. Они валили сплошной толпой, окровавленной, искалеченной, безмолвной. Оскаленные рты, мутные глаза.

— Назад! — зарычал Костолом, отступая в глубь угла. — За спину!

Элли подхватила Червяка на руки, отскочила к заколоченным дверям башни; гном и рыцарь заняли прежние места слева и справа от орка. Троица встала плечом к плечу, ощетинившись оружием. Скалогрыз выстрелил из аркебузы, но особых результатов это не принесло: покойники не собирались умирать второй раз.

Костолом выставил перед собой Рогатое Крушило на вытянутых руках. Он держал его параллельно земле, таким образом, что древко служило своего рода барьером — благодаря своей длине оно перекрывало доступ и к Скалогрызу и к Вольфгангу, давая тем возможность орудовать молотом и палицей. Мертвецы навалились на преграду, давили на нее совокупной силой, но Ыру пока удавалось сдерживать их натиск. Его бицепсы и плечи мелко дрожали от напряжения, однако сдаваться орк не собирался. Один из покойников, опустив голову, впился зубами в тыльную сторону его правой ладони. Костолом только приглушенно застонал — тварь без труда прокусила кожу и принялась с чавканием глотать льющуюся из раны кровь. Вольфганг опустил скипетр мертвецу на затылок, проломив череп, потом наотмашь ударил по лбу, отбросив его назад — вместе с клочьями орочьей плоти в зубах. Но почти сразу еще один живой труп перегнулся через древко Крушила и погрузил клыки в костоломов локоть.

— Не жрать меня! — завыл Ыр, не опуская рук.

Скалогрыз схватил заряженную Элли аркебузу, приставил ее стволы к лицу увлеченно жующего покойника и нажал на спусковые крючки. Выстрел снес чудовищу голову и основательно посек нескольких вокруг, правда, это их не остановило — даже безголовый продолжал стоять и слепо шарить в воздухе скрюченными когтистыми пальцами. Вольфганг и Роргар махали оружием без перерыва. Убить нападающих они не могли, единственная польза от палицы и молота состояла в том, что после удачных ударов мертвецы падали, и это хоть немного облегчало задачу Костолому. По крайней мере, до тех пор, пока они не поднимались вновь или не пытались проползти под древком. Такая ситуация могла продолжаться еще какое-то время, но вечно им, разумеется, не продержаться. Однажды, уже достаточно скоро, Костолом опустит оружие, а тогда хаос окровавленных лиц, костенеющих рук и мертвых глаз захлестнет их.

Бросая взгляды поверх голов, Вольфганг не мог рассмотреть ничего, кроме тучи пепла, поднятой сражающимися Аргусом и демоном. Изредка сквозь эту тучу проступали сполохи зеленого пламени или багрового огня. Что-то огромное беспрерывно извивалось там, билось в агонизирующем танце смерти, поднимая в воздух все больше пепла. Похоже, рассчитывать на помощь Двуглавого Бога в ближайшие минуты не приходилось.

Элли перезаряжала аркебузы одну за другой. Червяк, как мог, помогал ей: держал сумку с патронами, передавал оружие Скалогрызу, подбирал упавшие заряды. Он молчал, только часто и громко сопел. По грязным щекам его текли слезы.

Вдруг он тронул ее за плечо:

— Что это?

Она подняла голову:

— А?

Червяк указал пальцем вверх.

В стремительно темнеющем небе эльфийка сразу разглядела три странных силуэта. Они кружили прямо под облаками дыма и неспешно снижались. Широкие перепончатые крылья, длинные заостренные хвосты и гибкие шеи. Клювоподобные пасти. Невозможно ни с чем спутать. Невозможно забыть. Невозможно.

— Что это? — повторил Червяк.

Элли почувствовала, как белое, ледяное предчувствие неизбежной смерти пронзает ее тело подобно удару молнии. Надежда канула в пустоту, оставив после себя только безграничный, вечно голодный ужас.

— Химеровы дети! — ответила она.

Глава II Перелом

Они обрушились с неба подобно метеоритам, крылатые слуги смерти. Когда Химеровы дети снизились над Цитаделью, тень их крыльев накрыла двор, окончательно погрузив его во мрак. Это произошло настолько быстро, что среагировать не успел никто. Да и как можно было среагировать? Вольфганг даже не поднял взгляда, продолжая лупить скипетром по головам восставших мертвецов, не ослабляющих натиска. Костолом, возможно, попросту не заметил случившегося: ему было явно не до того — зубы и клыки наседавших покойников беспрерывно впивались в его руки, вырывая клочья плоти, стремясь разгрызть сухожилия. Он ревел в голос от дикой боли, но не опускал Рогатого Крушила, хотя было очевидно, что долго ему не продержаться — рыцарь и гном уже не успевали отбивать атаки всех желающих полакомиться орочьим мясом.