Эпицентр

– Все было не так. Я расскажу… Летел по небу ангел Господень. Летел далеко, чтоб к лучшему изменить мир. Но дьяволы ударили по нему… ударили, и он упал… и от него пошли смерть, ужас и скверна. От падшего ангела… Но он не виноват… Он выполнял волю Господню и был послушен его руке. Дьяволы виноваты… Им нужна его чистая сила, чтоб умножить свою, нечестивую… Ангел оборонился от них смертоносным кругом, чтоб не могли они его достать… Но они лезут… лезут.

Мне надоело слушать его предсмертно-наркотический бред, и я сказал, чтобы хоть что-то сказать:

– Что ж Господь не вмешается и дьяволов не разгонит к чертям собачьим?

– Дьяволов… к чертям… – Раненый вдруг улыбнулся, и из уголка рта у него сбежала струйка крови.

– Ну можно и чертей к дьяволам, – пожал я плечами.

– Он… не знает. Он ничего про это не знает… Он потерял… ангела.

Я дал ему еще глотнуть коньяку.

– Что-то ты путаешь. Как это – не знает, потерял?! Господь всеведущ и всемогущ. Не знать и потерять права не имеет.

– Не-ет… Ты не понимаешь… У Кошек спроси… Я даже вздрогнул:

– У кого?!

– Кошки… они все про это знают. Спроси… если сможешь.

– Тебе все это Кошки рассказали – про ангела и дьяволов?

– Нет, не рассказали. Они… рассказывать не могут. Через них Господь говорит. Он и раньше мне говорил… но я не понимал. А Кошки помогли.

– Ты их слышал?

– Да. Но не ушами. Их по-другому слушать надо… Душой. Они все знают и они мне открыли, чтобы я… Я хотел всем рассказать… Но не успел… не успел.

Он вдруг выгнулся дугой, захрипел, глаза его закатились. Потом тело обмякло и застыло в неподвижности. Я продолжал сидеть на корточках возле него. В этом бреду мне грезился какой-то смысл. Если поверить словам умершего, он тоже вступал в контакт с Кошками. Как и я. И Кошки передали ему какую-то информацию, вернее, представление о ней. Быть может, потому что их зыбкий коллективный разум не мог напрямую соединиться с нашим, совершенно чуждым, индивидуальным. Точек соприкосновения, наверно, крайне мало. Поэтому информация передавалась не конкретно, сформулированно, а в виде неких образов, эмоциональных намеков-символов, которые можно было усвоить и соотнести с чем-то понятным. Но откуда у Кошек может взяться какая-то информация? И почему с ними контактируют не все? Допустим, Святоша сидел на героине, который в Зоне неизвестным образом меняет возможности мозга и органов чувств. Но ведь и другие Святоши сидели на героине. Они что, тоже общались с Кошками и были осведомлены о полетах и вынужденных посадках ангелов Господних, по которым ударили дьяволы? Или это вообще какая-то чушь и случайное совпадение? А я пытаюсь подогнать его под собственные впечатления?…

– Эй ты! Брось оружие и лапы к верху, – как гром среди ясного неба прозвучало у меня за спиной. Я был настолько поглощен своими размышлениями, что ни «шестое», ни какое другое чувство не предупредило меня о подкравшейся опасности. Я медленно положил автомат на землю, так же медленно разогнул колени и оглянулся. Позади стояли двое Ментов в омоновском камуфляже и с карабинами «эскаэс» в руках. Один был пожилой, второй совсем мальчишка.

– Смотри-ка, – сказал молодой.- Мародер. Мертвых шмонает. И что с ним делать?

– А что с ним делать – отозвался старший. – В расход по законам военного времени.

Меня взяла злость. Все здесь играли в настоящую жизнь – с офисами, иерархиями и даже законами военного времени.

– Слушайте, мужики, – сказал я. – Вон мой джип стоит. Там полно всего. Я Ездок, зачем мне мародерствовать? Вы же в руках у меня ничего не видите. Просто к раненому подошел.

– Какие здесь раненые? – возразил старший. – Дохляки кругом. А в джип ты ворованное и натаскал. Комод приказал мародеров на месте расстреливать.

– А Комод, что, уже местный президент? Пожилой ухмыльнулся:

– Да вроде того. Скоро он здесь порядок наведет.

– Кто, Комод? Вы, ребята, что, тоже герыча приняли?

– Ты полегче. – Мент передернул затвор. – Руки на затылок и марш к стене!

Вот, значит, как. Да именно так, как и предполагалось. Комод теперь тут будет наводить порядок. Возможно, под патронажем чужаков, которых неизвестно, как и для чего сюда занесло.

Однако расстреливать себя я вам, ребята, не позволю. Совсем вы заигрались.

Я, резко выбросив вперед руку, схватил ствол карабина и задрал его вверх. Одновременно саданул ногой молодого в пах. Грянул выстрел, и металл ствола обжег мне ладонь. Молодой рухнул на землю и закрутился, как полураздавленный червяк. Его напарник не успел выстрелить второй раз. Заученным приемом я вырвал у него карабин, а самого сбил с ног подсечкой. Я мог пристрелить их обоих. Или просто прикончить голыми руками, сломав гортань. Но я лишь оглушил пожилого ударом приклада. А его корчащийся напарник и так еще не скоро придет в себя.

Я забрал оба карабина, пистолеты с поясов моих противников и подсумки с запасными магазинами. Оставив борцов с мародерством так, как есть, я вернулся к джипу и поехал в «Арго».

ГЛАВА 16